Исторический маразм Кремля и «Болота»

Оборачиваюсь къ нимъ. Карташевъ сидитъ на стуле, откинувшись назадъ, смотритъ глубокими и ласковыми глазами на своихъ двухъ собеседниковъ и что-то говоритъ. А собеседники его, оба матросы, опираясь на винтовки, нагнулись къ нему и слушают внимательно. И лица у нихъ человечески.

— А вы кто будете? — обращается ко мне высокiй матросъ. Лицо у него спокойное и прiятное.

Сказалъ… Сталъ разспрашивать. Отвечаю… Сталь задавать общiе вопросы. Говорилъ ему о предполагавшемся на дняхъ отъездъ двухъ членовъ временнаго правительства на конференцiю для решетя вопроса о мире, объ учредительномъ собранiи… Слушаетъ внимательно. Въ глазахь недоуменiе и боязнь поверить…

На диване сидитъ Терещенко и, по обыкновенiю, усиленно куритъ и беседуетъ тоже. О чемь — не слышу.

На лице у Гвоздева застыло выраженiе обиды, какъ у человека, который только что получилъ незаслуженное оскорбление.

— Какую же я кровушку пилъ, когда я самъ — простой рабочiй, — говорилъ онъ обиженнымъ голосомъ, — вотъ, видите, билетъ. Вотъ возьмите, читайте: членъ совета рабочихъ и солдатскихъ депутатовъ… Сиживалъ при самодержавiи сколько за рабочихъ. Какой же я буржуй!

На него посматриваютъ съ недоуменiемъ, иные съ сочувствiемъ, и у всехъ въ глазахъ боязнь поверить…

Ихъ начальство имъ сказало: арестовать членовъ временнаго правительства, потому что они — буржуи. Этотъ, можетъ, вретъ что-нибудь. Похоже на правду, а можетъ и вретъ. Тамъ видно будетъ: начальство разберетъ!..

Въ комнате стоить гулъ.

Когда при опросе выясняется, что Керенскаго нетъ, раздается отвратительная брань. Слышатся отдельные провокационные выкрики.

— И эти убегутъ! Чего тутъ протоколъ писать!.. Приколоть и протокола не надо!..

— Переколоть ихъ тутъ всехъ, сукиныхъ детей!.. — Дальше следовала многоэтажная нецензурная брань. — Чего съ ними возиться! Попили нашей крови! — закричалъ какой-то низкорослый матросъ и стукнулъ по полу винтовкой — хорошо помню, безъ штыка. И огляделся вокругъ. Это было почти призывомъ. Онъ вызвалъ сочувственные отклики:

— Какого черта, товарищи! Приколоть ихъ тутъ! И вся недолга!…

Антоновъ поднялъ голову и резко закричалъ:

— Товарищи, вести себя спокойно! Все члены временного правительства арестованы, они будутъ заключены въ Петропавловскую крепость. Никакого насилiя надъ ними учинить я не позволю. Ведите себя спокойно!