Исторический материализм

И действительно, теория перманентной революции Троцкого, стремившегося быть «революционнее всех», представляла собой характерное для него соединение идеалистического авантюризма и явно механистической недооценки внутренних сил и возможностей нашей революции, упование на мировую революцию и в то же время непонимание противоречивых путей общего развития мировой революции и особой роли в этом общем развитии каждой отдельной революционной страны. «Предоставленный своим собственным силам, — писал Троцкий, — рабочий класс России будет неизбежно раздавлен контрреволюцией, когда крестьянство отвернётся от него. Ему ничего другого не останется, как связать судьбу своего политического господства, а следовательно, судьбу всей российской революции с судьбой социалистической революции в Европе… С государственной властью в руках, с контрреволюцией за спиной, с европейской реакцией перед собой, он бросит своим собратьям во всём мире старый призывный клич: „пролетарии всех стран, соединяйтесь“»[475]. Здесь за революционной фразой Троцкого так и выпирает весь с.-д. меньшевистский пессимизм, здесь проявилось его метание от фаталистической пассивности к авантюре. Здесь уже были заложены все методологические основы будущего троцкистского неверия в возможность построения социализма в одной стране. Эти взгляды получили своё дальнейшее развитие в троцкистском отрицании закона неравномерности развития капитализма при империализме и в его теории неизбежных «столкновений» пролетариата с крестьянством.

Во время борьбы большевизма с ликвидаторами Троцкий выступил в качестве «объединителя» и «примиренца», всё время плетясь за меньшевиками, но прикрываясь звонкой фразой. Вместе с Мартовым Троцкий с позиций меньшевизма «информировал» тогда европейских с.-д. об этой борьбе в заграничной печати, поднося марксистски подкрашенные либеральные взгляды. Философия истории Троцкого сводилась к тому, что в борьбе большевизма с ликвидаторством он видел «приспособление марксистской интеллигенции к классовому движению пролетариата», он находил в этой борьбе большевизма «сектантский дух, интеллигентский индивидуализм, идеологический фетишизм», «борьбу за влияние на политически незрелый пролетариат». Таким образом игнорируя классовый смысл происходящей борьбы, Троцкий идеалистически сводил её к борьбе личностей, вождей, интеллигентских групп. Здесь также проявился тот исторический идеализм Троцкого, который в дальнейшем нашёл своё выражение в идеалистической оценке Троцким Октябрьской революции и вопросов внутрипартийной борьбы в Российской коммунистической партии. Отметив этот неклассовый, нематериалистический подход Троцкого, Ленин попутно отмечает и связь этих воззрений с троцкистской теорией перманентной революции, с его недооценкой сил пролетариата. «Троцкий извращает большевизм, — писал Ленин, — ибо Троцкий никогда не мог усвоить себе сколько-нибудь определённых взглядов на роль пролетариата в русской революции»[476].

Центризм Троцкого нашёл своё выражение и в период империалистской войны, когда Троцкий защищал дискуссию «единства» с социал-оборонцами, когда он всячески замалчивал оппортунизм Каутского, когда, признавая на словах лозунг самоопределения наций, он не выдвигал требования самоопределения наций, угнетённых господствующей нацией. Ленин подчеркнул тогда «каутскианский» характер троцкизма. Защищая лозунг «Соединённых Штатов Европы», находившийся в полной гармонии с его непониманием неравномерности развития капитализма и с его теорией непрерывной революции как единовременного акта, Троцкий, как это уже тогда отметил Ленин, тем самым обосновывал «невозможность победы социализма в одной стране»[477].

Предреволюционный троцкизм таким образом представлял собой подготовку той же системы троцкистских воззрений, которые получили своё развёрнутое выражение в течение временного пребывания троцкистов в коммунистической партии и в мировом коммунистическом движении[478]. Ленин считал троцкизм особенно вредным: троцкисты и соглашатели «вреднее всякого ликвидатора, ибо убеждённые ликвидаторы прямо отмечают свои взгляды, a господа Троцкие обманывают рабочих, прикрывают зло»[479]. Превращение троцкизма в контрреволюционное течение подтвердило этот гениальный прогноз Ленина, неутомимо вёдшего борьбу с троцкизмом в продолжение всего предреволюционного периода развития большевизма.

Из всего этого можно судить, насколько соответствуют истине басни Троцкого об идейном «перевооружении» Ленина в Октябре и троцкистские измышления о тождестве довоенного троцкизма и ленинизма.