Истории Дракона Вечности

Я тонул в её бездонных тёмных глазах цвета расплавленного шоколада. Отросшие волосы, спускавшиеся почти до пят, развевал прохладный ветерок. Закат рдел на тонких скулах, отражался в её очах, будто бы она вновь была только пробудившимся вампиром, и так сильно хотела крови.

Иирис взяла меня за руку и повела к линии сверхскоростного поезда — теперь тут был такой транспорт. Нам предстояло долгое путешествие.

…Я больше не был одинок. В моём сердце распустился невиданной красоты цветок, и тёплые солнечные лучи нежно ласкали его. На землю опустился тёмный ночной покров, и я окунулся в него, как в прохладные шёлковые воды бескрайнего океана. Мы шли, и земля оживала под нашими ногами, распускались цветы, золотом сиявшие во тьме, вырастали зелёные стрелы травы, вокруг разливалась неземная музыка. Ощущая экстатическое наслаждение, ещё никогда в жизни я не был настолько счастлив. Иирис светилась изнутри, когда смотрела на меня, и я чувствовал, что она тоже находится за гранью обычного восторга.

Взошла луна, осветив безлюдные земли Города, но в то время мы были уже далеко, мчась в неизвестность на поезде… Мы держались за руки, как робкие школьники, и ничто на свете не могло разлучить нас.

Per aspera ad astra

Мы лежали в траве, серебрившейся в лунном свете. Длинные пушистые ресницы на полуприкрытых глазах Иирис слегка подрагивали. Она открыла глаза, и её очи наполнились звёздами. В мерцающем отражении я видел, как багрово-красную радужку прочертила сияющая полоса кометы. Мир вращался вокруг Иирис в этот момент.

Она подняла руку вверх, будто бы стремясь объять необъятное, расправила пальцы и покрутила ладонью. Потом прищурила один глаз, смотря сквозь просветы между пальцами как через объектив фотоаппарата.

— Я хочу зафиксировать этот момент в своём сердце. Те дни и часы, что мы были счастливы. Я пребываю в умиротворении и неге. Пусть так будет всегда…

Я немного помолчал, чувствуя, как мгновения счастья тают на моём языке.

— Иирис… Сколько времени меня не было?

Она отвернулась. Я видел шёлк её длинных каштановых волос, извивающихся упругими гладкими волнами. Голос девушки звучал глухо.

— Тебя не было двести лет.

Мне показалось, что проваливаюсь в алчную чёрную бездну — сердце замерло, и я почувствовал, что тону в безнадёжности. Что могло измениться за это время? Что делать мне, древнему вампиру, в столь стремительно меняющемся новом мире?

— Иирис… Каков баланс сил на данный момент? — Всё же, не зря я плёл интриги столь долгие годы. Да, я поставлю вопрос так: меня больше всего интересует политика. Нет, не экзистенциальные вопросы, ни за что!

Она всё ещё смотрела куда-то сторону. Я взял в руки прядь её волос, рассеянно играя с ней, поднёс к губам, ощущая терпкий травяной аромат. Запахи свежести, морского бриза и мяты ласкали мои органы чувств. Я устало прикрыл глаза, чувствуя каждый год, обрушившийся на меня с тяжестью камнепада.

— На самом деле, этот мир теперь принадлежит людям. Ковен Охотников, дорвавшийся до абсолютной власти, сфальсифицировал доказательства преступных деяний почти для всех высших аристократов. Чистокровных, кроме нас с тобой, наверное, не осталось и вовсе. Я не видела, как их убивали, но Альберт рассказал мне всё. Я не могла помешать, ведь охраняла тебя, стараясь не отлучаться из Города без надобности. Из наших союзников остались только твой старый друг и Альберт.

Все эти годы я видела, как мир погружается во тьму. Охотники становились всё сильнее и сильнее, по силе приближаясь к богам. Уничтожены почти все вампиры, а те, кто остались, скрываются где-то вдали от цивилизации людей. Люди построили могущественную Империю, они объединили мир в единое целое. Каждый человек носит в своём теле особый чип, фиксирующий его местоположение. Кроме того, у него есть ещё одна функция: он призван защищать от укусов вампиров. Как только кто-то пытается вонзить клыки в тело человека, его немедленно парализует, и вампир становится беззащитен до прибытия охотников. После чего неосторожного распыляют в прах. Поэтому многие решили вопрос очень просто: они убивают человека, находят этот чип, вытаскивают его, а потом пьют мёртвую кровь. Чем жёстче становится Ковен, тем ужаснее ведут себя вампиры. Кровь проливается с обеих сторон.

Я медленно приподнялся на локте и посмотрел прямо в её глаза. Она притворялась, что не смотрит на меня, хотя я видел блики света в самой глубине её зрачков. Моё искажённое отражение на поверхности глаза повернулось, чтобы взять лицо Иирис в свои руки.

— И всё это сделал я? Они используют то оружие, что смогли создать при помощи моей крови. «Смерть легче пёрышка, долг тяжелее горы». Какая верная цитата… Во всём этом виноват я. Я думал, что, пожертвовав собой, положу конец распрям между вампирами и охотниками, помогу уничтожить чистокровных, чтобы нас не становилось больше… Вместо этого я создал войну. В этой битве между исчадиями мрака и людьми, сражающимися с ними, страдают невинные люди более всего. Те, кого я всегда стремился защитить. Я должен что-то сделать.