Истории из Каморки

В этот же день, ближе к полуночи Бог созвал своих главных ангелов на внеочередное совещание. На повестке встал вопрос, как не лишиться теплых мест в облачном офисе.

– Ну что, господа небожители, вляпались мы. Комиссия, если мы ничего не предпримем, сместит меня. Слишком много нарушений Заповедей, еще и пару Грехов могут пришить, это уже как пить дать. Ваши предложения?

– Ситуация такова, – начало одно из крылатых созданий, – Ты не справился. А я в свое время говорил, если помнишь: «Сначала отчет, потом уже рви свой кусок». Ты меня не послушал. Я никаких Грехов не совершал, документация моя в порядке. Пантеон мой процветает, норму по грешникам выполняю.

– Ты что, птенец, несешь?! – закричал Бог, – Думаешь, когда за мной придут, я молчать стану? В порядке у него документация. Забыл, как я тебе помогал закрыть план по пастве? Или может пантеон твой самый безгрешный? Служители твои, вон, все в золоте, с головы до пят. Мне ничего не стоит намекнуть Комиссии, что в святых ты записал совсем не тех, кому там следовало бы находиться.

В кабинете Бога повисла гробовая тишина. Каждый вспоминал и подсчитывал, о скольких недосдачах было известно начальнику и как это может быть использовано.

– Что, притихли??? То-то же. Мы в одной ладье, как ни крути. Пойдет ко дну один, потянет и остальных. Всех зашлют вниз. Переродимся в нищих и будем гнить вместе со своей обожаемой паствой. Так что думать надо.

– А может быть нивелируем значение нашего вмешательства в жизнь мирян? – робко спросил один из небожителей. Он недавно получил свой нимб и вовсе не хотел с ним так скоро расставаться.

– И как это сделать? Прошлого не воротишь.

– Но можно поменять отношение Комиссии к пастве. Скажем, устроим что-то, показывающее врожденную жестокость людей.

– Хм.… А ведь это мысль. Предложения?

– Мученик, – донеслось с другого конца кабинета, – отправим посланника с мирной миссией, он наберет влияние среди мирян и, рано или поздно, это заметят их вожди. А там и до показательной жестокой казни недалеко.

– Точно! – воскликнул Бог, – Это выход! Тогда все наши действия в глазах Комиссии будут оправданы сдерживанием людской агрессии. Принцип малой крови, чтоб его. Значит так. Засылайте кого-нибудь, ненавязчиво внушите пастве, что это, дескать, Сын Мой. И пусть себе ходит, проповедует. Потом возьмем прокуратора покровожаднее, да и вложим ему мысль избавиться от смутьяна. За время, пока Комиссия копается с анализом архивов, все это и провернем.

– А кого посылать будем?

– Был же у вас зануда один. Как его там… Иешуа или что-то вроде того. Вот он пусть и отправляется. Рождается, как человек, чтобы чин чином и дальше по плану. Все согласны?

Собравшиеся ангелы закивали головами. Отблески от их начищенных до блеска нимбов заплясали в глазах Бога огоньками надежды.

– В таком случае, за работу. Составляйте план и не тяните. Все, совещание окончено. Всех благословляю на деяния.

Неделей позже, под мягким светом Звезды у человеческой женщины родился ребенок. Ребенок, которому была уготована поистине великая участь. Его ждала судьба Спасителя людей и ангелов, отправивших его в этот мир.

Они прилетят

– А ты точно уверен?

– Они прилетят!

Митька сказал это твердо, и в глазах его упрямо прыгали отблески костра. Костер был большим. Знали бы взрослые, выпороли, как пить дать. Но так надо. Ведь такой костер видно из космоса. В это верил Митька. А Сашка просто не спорил.

– А чего им сегодня-то лететь, не спится что-ль?

– Дурак ты Сашка, – отмахнулся мальчуган в длинной военной куртке. Куртка была отцовской и доставала ему почти до пяток. Брать ее было нельзя, но случай ведь особенный.

– Так ты объясни толком, чего обзываешься?

– Ладно тебе, не бурди. По радио сегодня передавали, что там дождь большой из ме-тео-ритов.

– Да где там-то?

– На Марсе, где еще.

– А-а-а… – неопределенно протянул Сашка и, насупившись, уставился в темное ночное небо. – Пустота. Ни зги не видно.

– Они прилетят, – словно оправдываясь, вновь проговорил Митька.

– Угу.

Вокруг слышалась лишь тихая возня неспящих букашек, да треск пламени, весело скачущего по свежим дровам, которые Сашка незаметно стащил из дедовского сарая.

– А почему сюда? – Сашке было очень неуютно сидеть ночью в поле, да еще и молча.

– Потому что наш костер видно из космоса, да и поле удобное для посадки.

Вдруг в небе замигали два огонька – зеленый и красный. Они медленно двигались по темному небосводу.

– Смотри!

– Вижу. Это просто самолет.

– Так, а мы что ждем?

– Они летают на тарелках. Самолеты в космосе не могут, мне папа рассказывал. Вот увидишь тарелку, тогда и кричи.

– Сам кричи, – вновь надулся Сашка, – И вообще это все неправда и нам попадет.

– Нет. Правда.

– А если не прилетят?

– Прилетят… – глухо отозвался Митька, – надо просто подождать. Они… Подкинь-ка лучше еще дров.

– Уже подкинул, кончились.

– Тогда ждем.

Ветер шелестел пышными августовскими кронами деревьев, принося с бескрайних полей душистый запах разнотравья. За холмом, в деревне, залаяла собака.

– Мить.

– А?

– А если нет?