Истории небольшого города. Сборник рассказов

Ее мытарства начались тогда, когда она попыталась пробиться с книгой в издательства. На какой-то момент она ощутила себя в шкуре писателя Алхари, шкуре столетней давности. Она ощутила почти на физическом плане, что ее книгу просто не хотят печатать, по тем или иным предлогом, уклоняясь от ответа. Она была уже сыта этими вечными редакционными «откладываниями» переносами сроков, утрясаниями, рецензиями. И прочими атрибутами издательского бизнеса. Ей объясняли сложности издания книги на неизвестном языке. Ей объясняли срочность заказов и необходимость дождаться нужного момента. А когда она стала добиваться, чтобы издать книгу за собственные деньги, внезапно оказалось, что и это сделать крайне сложно. Ольга была в отчаянии. Она ничего не могла понять. В итоге ей пришлось соблазнить одного из редакторов (благо, соблазнить этого толстогубого слюнтяя не было ничего проще) и только в его мятой постели, которую тот даже не удосужился перестелить, пропахшей потом и его прочими выделениями, говорящими о глубоком мужском одиночестве, Ольга узнала, что ей отказывают не просто так. Официально издательской цензуры не существовало. Но была негласная цензура. И была практика «советоваться» по книгам определенной тематики с определенными лицами из столь же определенных органов. А ее книги (потому что Ольга хотела издать и перевод, и оригинал) как-то были не в тему. Их почему-то не одобряли. Почему — сказать было сложно. Но их шеф, главный редактор издания, не смотря на восторженную рецензию этого самого толстогубого редактора сказал «положить книгу в долгий ящик». По-видимому, что-то не получалось. Как только литературный ответработник заснул, Ольга выбралась из его кровати и отправилась к себе домой, в районный центр. Так гнусно она не чувствовала себя со времени своего последнего «субботника». А теперь домой и только домой, там она решила обдумать положение и решить, что же ей все-таки делать.

Было раннее-раннее утро. В это время, когда птицы отчаянно щебечут в кронах городских деревьев, не заглушаемые шумом автомобильных моторов, окружающий мир кажется таким легким и умиротворенным, таким щедрым на свет, радость, любовь… Но это величие природы столь шаткое и неуверенное, особенно когда ты сталкиваешься с самым отвратительным созданием природы — человеком.

Ольга ждала маршрутку — первая маршрутка отправлялась буквально вот-вот, минут через десять-пятнадцать. И тут она столкнулась лицом к лицу с мужчиной. Она точно могла определить, когда мужчина был заинтересован ею. И этот, именно этот мужчина действительно ею интересовался. Он был среднего роста, не слишком строен, не слишком подтянут, от него вообще несло невоенной статью, точнее, это была стать богатства. Ольга таких умела чувствовать за версту. Так же она чувствовала, что его внимание к ней не совсем обычное. Это не было желание… тех, кто ее желал, девушка вычисляла сразу же, по тому тонкому аромату сладострастия, который невольно возникал в этой простой жизненной ситуации. Но интерес, несомненно, был.

Мужчина подошел к Ольге и сразу же взял быка за рога: он предъявил ей удостоверение и попросил переговорить. Ольга расстроилась. Она понимала, что от ребят из этой конторы не следует ожидать чего-то хорошего. Но, как ни странно, человек, представившийся Анатолием Тихоновичем, не повез Ольгу ни в контору, ни в отделение милиции, ни на конспиративную квартиру. Они сели поговорить в небольшом кафе. Которое работало круглосуточно по столичному счету «до последнего клиента», а в привокзальном районе это и означало — постоянно. За относительно чистыми столиками почти никого не было. Тройка закоренелых алкашей в самом углу соображали водки под закусь водопроводной воды, да одинокий юноша, похожий на выгнанного из университета студента ковырял взглядом чашечку кофе.

— Марина Николаевна, — собеседник сразу показал Ольге степень осведомленности в ее личной жизни, — мне хочется побеседовать с вами по одному деликатному вопросу…

— Называйте меня Ольгой, как все, — спокойно попросила девушка, она подозревала, что кому-то если очень захочется раскопать ее прошлое, то он его и раскопает.

— Хорошо, Оленька, так вот, у меня возник один непонятный момент: как так получилось, что обычная проститутка-индивидуалка, ничего, что я так грубо?

Ольга пожала плечами, мол, чего там…

— Так вот, каким таким чудом она оказывается знатоком вымершего языка, да еще и переводит литературное произведение. А откуда взялся оригинал? Эти ксерокопии рукописного текста… Понимаете, мы кое-что проверили… да, факты, о которых вы говорите в книге, простите, в своем переводе, они действительно могли иметь место. Как вы понимаете, если бы это было фантазией, нам это было бы неинтересно… Но… Скажите, откуда у вас этот материал?

— Из прошлой жизни.

Ольга спокойно ответила правду и так же спокойно была уверена в том, что ей ни на грош не поверят.

— Ну вот, я к вам со всей душой, а вы мне не доверяете, нехорошо это. Непатриотично.

Анатолий Тихонович закурил.