Истории приграничья

Расхрабрившись, к чудовищу поскакал один из рыцарей пограничной рати. Опустив копьё, он намеревался ударить зверя в глаз. Но, приблизившись шагов на десять, конь испугался, встал на дыбы, а после рванул в сторону — всадник еле удержался в седле. Других воинов, пытавшихся поразить монстра копьями и мечами, ожидала сходная участь. Лошади не желали подходить к странному существу, и даже наиболее спокойные и послушные переставали повиноваться, если их пытались принудить.

Тогда сразу два рыцаря — Дерел Ук-Мак и Лауг Ап-Ворнел — спешились, осторожно подошли и почти одновременно атаковали оживший камень.

Ап-Ворнел целил в морду; рыцарь победно воскликнул, когда его копьё удачно попало в открытую пасть. Не выказывая боли или беспокойства, тварь сомкнула челюсти, с громким хрустом разгрызая древко. Обескураженный пограничник в гневе швырнул в зверя обломок копья и отступил.

Ук-Мак не торопился. Выгадав подходящий момент, он, крепко сжимая копьё обеими руками, попытался поразить глаз. Навыки фехтовальщика не подвели: поблескивавшее гранёное острие ударило точно туда, куда хотел рыцарь. Отточенная сталь, стремительно скользнув по гладкой закруглённой поверхности, сорвалось. Дерел, вложивший в удар весь вес, едва удержал древко. Отскочив в сторону, изучающе оглядел тварь. Затем атаковал снова — на сей раз, вполсилы. Убедившись, что копьё не берёт шкуру, крикнул:

— Все назад! Похоже, эту тварь не так просто убить!..

Ук-Мак ошибся: убить чудовище оказалось не то, что непросто — невозможно. Ни копья, ни мечи, ни топоры не причиняли ожившему камню никакого вреда. Сменяя друг друга, воины долго старались хоть как-нибудь ранить зверя, но безуспешно.

— Это всё равно, что пытаться разбить наковальню перьями из петушиного хвоста! — в сердцах воскликнул Ап-Ворнел, отбрасывая в сторону обломки очередного копья.

Дерел, к тому моменту уже осознавший бессмысленность предпринимаемых действий, стоял в стороне, задумчиво потирая подбородок большим пальцем. Услыхав слова товарища, согласно кивнул:

— Нужно придумать что-то иное.

Со всех сторон сразу посыпались предложения, причём говорили не только рыцари, но и обычные ратники:

— Обкласть дровами, да сжечь яго!..

— Завалить камнями!..

— Спихнуть в яму и зарыть!..

— Напхать в жрало отравы!..

— Нет, расплавленного свинца!..

Ук-Мак усмехнулся:

— Похоже, придётся пробовать все средства по очереди. Но уже завтра. На ночь оставим охрану, а утром вернёмся со всем необходимым…

Отправив к графу гонца с донесением, Бел и Ланс остались на ночь в Нивореде. Их и ещё двоих рыцарей, служивших Арп-Хигу, разместил в своём большом доме купец Варсалик Ни. Устроив для гостей настоящий пир, он весь вечер озабоченно расспрашивал воинов, удастся ли что-то сделать с фиолетовым туманом.

— Не тревожьтесь, почтенный, — смеялся рыцарь Нал-Даллет. — Покровительством Ильэлла да стараниями вот этого молодого брата из обители Испепеляющего пламени, мы уже совладали с чародейной напастью!..

Но, как выяснилось утром, радость оказалась преждевременной. Вернувшись на луг, воины графа ошарашенно глядели на вытоптанную землю, измученных солдат из числа остававшихся караулить магического зверя и туши двух мёртвых лошадей.

— Что произошло? — потребовал разъяснений Нал-Даллет.

Ближайший ратник нехотя поднял голову. Увидев, что рыцарь не из порубежников, вставать не стал. Но всё же рассказал, что произошло ночью.

Когда стемнело, семеро караульных сидели возле костра. Внезапно земля задрожала и возникший из темноты монстр одним укусом вырвал у ближайшего к нему солдата плечо и часть шеи.

— …Даром что Ингрин в кольчуге был — выгрызло страшидло у яго рамено, да так, шо глава на ошмётках свесилась, — после пережитого и долгой бессонной ночи, голос ратника звучал опустошённо и безучастно. — Опосля Кари стоптало, яко вол полёвку…

Уцелевшие после первого нападения воины разбежались, бросились к стреноженным лошадям, ржавшим и бившимся в страхе. Те паслись без сёдел и уздечек, потому ратникам тяжело было совладать с перепуганными животными. Один солдат упал и его тут же затоптало чудовище.

— …Энта тварина чуяла, где кто, — говорил пограничник. — Так и гоняла нас в темноте, яко псина крыс…

Сбитые с толку люди верхом на непослушных лошадях кружили по лугу в полном мраке. А монстр, двигавшийся почти со скоростью бегущего рысью коня, охотился на них, находя с пугающей точностью. На счастье ратников, из людей никто больше не погиб. Чудище прикончило лишь двух лошадей: одну сумело ухватить зубами за круп, выдрав огромный кусок мяса вместе с костью, другую растоптало, когда конь упал, запнувшись обо что-то в темноте. Владелец первой сумел спрыгнуть и отбежать, после чего его подобрал товарищ, подъехавший на крики. Второе животное было без седока.

На рассвете оживший камень растерял резвость. Чем выше поднималось солнце, тем медленнее он двигался, и к моменту приезда Им-Трайниса сотоварищи вновь плёлся по лугу, как накануне.

Выслушав историю ратника, Ланс отъехал в сторону с помертвевшим лицом. Заметивший это Бел, догнал его и поинтересовался, что случилось.