Истории про меня и про Советскую армию

Вообще, на севере понятие «соседний» населённый пункт совсем другое по сравнению с Московской областью. 25–30 километров за расстояние не считается, это «рядом». Если солдат вышел на дорогу (дороги – обычные грунтовки), то любая попутная машина или автобус остановится и подвезёт. Уже потом, примерно через год, был со мной такой случай: вышел на трассу (надо было в свою часть ехать) – останавливается автобус пазик. Захожу, а он полный зеков и с ними два прапорщика (с красными погонами). Зеки мои погоны увидели и говорят: «Черные погоны – наши союзники».

Но вернёмся к мясокомбинату. Утром заходит через КПП взвод солдат военных строителей – сантехников. Работали на комбинате в основном местные женщины. Солдатиков и накормят, и обогреют, и с собой колбаски дадут. Вечером выходит через КПП взвод – никто его не проверяет и не обыскивает, как гражданских работников. А у каждого солдата под бушлатом за ремень засунуто один-два батона копчёной колбасы. Я такой вкусной колбасы никогда в жизни ни до ни после армии не ел и даже не видел. А в карманах у всех головки чеснока. Вечером вся рота лопает эту колбасу и чеснок, но без хлеба. А часть колбасы ещё некоторые умельцы умудрятся обменять на водку. Такса простая: батон колбасы = бутылка. В городе в магазинах колбаса только по талонам и не всем, а кушать хотят все и постоянно. Так ремонт на мясокомбинате и шёл вместо одного месяца целых три. Когда уже потом, после демобилизации, я вернулся домой, то, наверное, целый год не мог есть чеснок и ненавидел копчёную колбасу, так мне это всё приелось. Особенно после дня рождения одного из сержантов, когда всю ночь пили водку с чесноком и копчёной колбасой без хлеба, а на следующее утро состояние было потрясающее, всего трясло… Чудом удалось увернуться от командиров и отоспаться до обеда в медпункте, которым заведовал Серёга Скударнов – наш недоученный «лепила».

Северное сияние

Осенью и в начале зимы в той местности по ночам часто можно было наблюдать северное сияние. Очень необычно и красиво, но в основном оно было черно-белое. Только раз или два удалось увидеть разноцветное сияние. Очень красиво… Север, до Архангельска часа четыре на поезде.

Одна из рот нашего батальона практически постоянно находилась где-то на берегах реки Печоры. Вот уж действительно было гиблое место. Туда ссылали за провинности не только солдат, но и офицеров. Иногда офицеры сами туда просились – там год службы засчитывался за два и это позволяло быстрее выходить на пенсию (если доживешь до неё). Это уже почти Крайний Север со всеми сопутствующими прелестями. Вот там, по рассказам тех, кто там побывал, они видели настоящие северные сияния и белые ночи всё лето, мошкара и гнус.

Наибольшее количество погибших солдат было именно там. По разным причинам, но в основном так – выпил, присел и замёрз. Или выпил какой-то дряни (тормозной жидкости) и тут же помер (несколько водителей на Новый год там так и погибли). Или пошли за клюквой на болото и утонули. Даже летом можно было получить переохлаждение и уже не вернуться домой. А офицерам там не до солдат было, самим бы выжить и напиться от тоски и безысходности… да они все и сами «ссыльные».

Был случай, сцепился я с одним солдатом, уж очень он борзый был. Я как раз в наряде дежурным по кухне был и на кухне и заночевал. А этот фраер с вечера напился какой-то дряни и его переклинило. Среди ночи, как мне потом рассказывали, с ножом бегал по казарме и меня искал. Опять мне повезло. Ночью его другие сержанты повязали, а на следующий день как раз очередную командировку на Печору собирали. Фраера этого туда и определили. Больше я про него ничего никогда не слышал.

В моём взводе был один солдатик, который через сутки дежурил на какой-то стройке. Все привыкли, что на вечерней поверке за него отвечают: «Дежурный на объекте». Таких много в роте было. А тут вдруг меня вызывает командир: «Где рядовой такой-то?» Оказалось, что его совершенно случайно патруль в городе Кирове задержал, не повезло ему, где-то пилотку по дороге потерял, его и остановили. Почти до дома доехал на перекладных. Этого тоже вернули к нам и после 10 суток на гарнизонной губе отправили в Печору.

Деды тоже плачут…

Во время моей службы в армии министром обороны был маршал Гречко. А как издал он приказ о моей демобилизации, так и умер. Правда перед этим, месяца за три, успел ещё один приказ издать – давать каждому солдату по два яйца по воскресеньям и мяса порцию увеличить. Не знаю, как потом это выполнялось, когда все яйца съели, но на три месяца до моей демобилизации яиц хватило. Я тогда ещё не знал, что такое сальмонелла, и ел их, не задумываясь о будущем. Правда после таких разносолов стали наши солдатики ещё чаще убегать в соседнее село за 15 км по девочкам и в госпиталь венерический попадать. Об этом маршал не подумал, старый слишком был и забыл свою молодость, нужно же было ещё и брому солдатам прописать для задушевного равновесия…