Истории про меня и про Советскую армию

Приехали в Симферополь – там в разгаре лето. Народ отдыхает, в белых рубашках с короткими рукавами и в сандалиях. Девушки в прозрачных платьях… Ночи тёмные и теплые, а днём так просто жара. Поселили нас прямо в центральном военкомате и велели ждать, пока призывников для нас соберут. Так мы несколько дней отдыхали. Один раз нас даже свозили на море в окрестности города Саки и дали искупаться на халяву от имени Советской армии.

А потом начался в Крыму призыв в стройбат. Призывников свозили со всего полуострова. Набралось человек 600 с лишним пьяных и одетых по-летнему. Их поделили на 6 частей, по 100 человек.

На каждую сотню – два сержанта (в дороге сержанты должны были спать по очереди и поддерживать порядок) и один офицер. Стали грузить призывников в обычные пассажирские вагоны. Вагон рассчитан человек на 60, а тут по 100, спали даже на багажных полках в третьем ярусе. Устроили им шмон, спиртное поотбирали, но разве за всем уследишь… Короче, поехали малой скоростью. Вагоны старые, грязные. В моем вагоне одна дверь в тамбуре совсем не запиралась, замок был сломан.

В каждом вагоне – по одной проводнице. Уж не знаю, какими их коврижками уговорили на этот рейс. Но все они оказались девочками бывалыми. Подготовились соответственно, все пустые служебные отсеки были заранее напичканы спиртным, которым эти девочки и торговали. Бутылка водки – 20 рублей (при цене в магазине 3 рубля 62 копейки). Помните, как там у классика было написано: «Если прибыль достигает 300%, то нет такого преступления, на которое не пошёл был капиталист ради получения этой прибыли…» Офицеры такому бизнесу особо и не препятствовали. Тем более, что все возможные конфликты проводницы быстро решали, часто своим телом или деньгами. Офицеры были довольны.

Был момент, когда нас, обоих сержантов, и нашего лейтенанта проводница позвала «перекусить». Накрыла «поляну», налила на халяву водки (чтобы, значит, её бизнесу мы не мешали). Только кружки подняли – заходит замполит. Сержантам: «Брысь отсюда». А офицеру начал ОВЦУ вставлять. Я выпить тогда не успел. Уходя, замполит нас обнюхал и отпустил.

А в соседнем вагоне двух сержантов демонстративно разжаловали в рядовые и обещали сделать «декабристами» за пьянку на боевом посту.

Ехали почти неделю, вокруг Москвы, часто стояли. Кормили только сухим пайком. Хорошо, если на остановках проводницы умудрялись заправить вагон водой, а то и без воды ехали. Туалеты были загажены до предела и более.

Из моего вагона, пользуясь неработающим замком на двери, один парень на ходу спрыгнул, передумал в армии служить. Потом уже пришла телеграмма – поймали его в лесу со сломанной ногой.

Ещё в Симферополе нас предупредили, что в каждом вагоне будет по 10–12 человек бывших зеков. Их специально распределяли по разным купе. Но уже через пару часов они все друг друга нашли, собрались в одном купе и гудели так, что даже старшие офицеры боялись к ним близко подходить. А уж нам-то и подавно просто страшно было. Здоровые бугаи в наколках, в дым пьяные. В армию тогда забирали до 28 лет, и эти ребята запросто могли уже отсидеть лет по пять. Я старался на них даже не смотреть, тем более, что при погрузке в Симферополе не дал им загрузить в вагон пару ящиков водки. Но они мне про это не вспоминали, некогда было, проводницы их снабжали всем и без очереди.

Пока ехали, сержанты должны были с призывниками беседы проводить о правильной службе в Советской армии. Нам для этого всем выдали уставы. Я пытался, но получалось плохо, хотя некоторые ребята интересовались порядками в армии. Им повезло в том, что после смерти министра обороны маршала Гречко ещё не закончилась компания по борьбе с дедовщиной. Я всё это честно ребятам и рассказывал. Советовал дружно держаться за свой призыв и своих знакомых.

Подъехали к Мирному только 30 мая (нас каким-то образом перебросили от Плесецка прямо к Мирному) рано утром, часа в два ночи. Над деревьями солнце стоит, а под деревьями снег лежит и температура около нуля. Тут-то наши страдальцы и приуныли. Они-то в летней одежде, некоторые в летних рубашках с короткими рукавами и в сандалиях на босу ногу. А тут их на улицу вывели, пересчитали и посадили в открытые грузовики и повезли по частям. Наверняка многие потом в госпиталь попали.

На прощанье эти страдальцы сбросились и вручили мне конвертик «на дембель». Я их ни о чём не просил, ну да так уж получилось, отказываться было нельзя. Так мне полмотороллера досталось, о котором я ещё до армии мечтал. Наверное, правильные вещи я им говорил и относился к ним нормально. Второму сержанту в моём вагоне ничего не дали… Отсюда четвёртая армейская заповедь – относись к людям по-человечески, и тебе воздастся.

Дембель неизбежен также, как и победа мировой революции