Истории, рассказанные у камина (сборник)

На следующее утро, то есть четвертого июня, доктор Лана навестил мисс Мортон и долго с ней о чем-то беседовал. Тот факт, что из ее дома он вышел сильно взволнованным, не остался без внимания сельчан. Весь тот день мисс Мортон провела в своей комнате, и ее служанка несколько раз заставала свою хозяйку в слезах. Не прошло и недели, как вся деревня уже знала, что помолвка расторгнута, что доктор Лана повел себя бестактно с юной леди и что Артур Мортон, ее брат, подумывает хорошенько проучить его при помощи кнута. В чем именно заключалась бестактность доктора, никто не знал, кто-то говорил одно, кто-то другое, но было замечено и воспринято как верный знак, что он стал обходить Ли-холл десятой дорогой и перестал появляться на воскресных утренних службах, где мог бы столкнуться с молодой леди. Кроме того, чей-то внимательный глаз в «Ланцете» {330}нашел объявление о продаже практики, в котором не указывалось названий, и некоторые посчитали, что речь идет о Бишопс-Кроссинге, и сделали вывод, что доктор Лана собирается покинуть место своего успеха. Таково было общее положение дел, когда вечером двадцать первого июня дело получило неожиданное продолжение, которое заурядный деревенский скандал превратило в трагедию, привлекшую к себе внимание всей страны. Чтобы некоторые подробности того вечера были поняты в их полном значении, необходимо дать определенные пояснения.

В доме врача жили экономка, весьма почтенная престарелая дама по имени Марта Вудс, и молодая служанка Мэри Пиллинг. Конюх и мальчик, ассистировавший при операциях, спали в пристройке. Доктор имел привычку допоздна засиживаться в своем кабинете, расположенном рядом с приемной в самом дальнем от комнат прислуги крыле здания. С этой стороны имелся и отдельный вход в дом, предназначенный для удобства пациентов, поэтому доктор мог принимать у себя гостей, не тревожа других обитателей дома. Более того, когда к нему заходили поздние пациенты, чаще всего он впускал и выпускал их именно через эту дверь, поскольку и экономка, и служанка ложились спать довольно рано.

В тот вечер Марта Вудс вошла в кабинет врача в половине десятого и увидела, что он сидит за столом и что-то пишет. Она пожелала ему спокойной ночи, после чего отправила служанку спать, а сама до без четверти одиннадцать занималась кое-какими делами по хозяйству. В свою комнату она вошла, когда часы в прихожей пробили одиннадцать. Пробыв там минут пятнадцать-двадцать, она услышала крик или призыв, который раздался в какой-то из комнат. Экономка какое-то время прислушивалась, но крик не повторился. В сильном волнении (крик этот был громким и отчаянным) она накинула пеньюар и со всех ног бросилась к кабинету врача.

– Кто там? – раздался голос, когда она постучала в дверь.

– Это я, сэр… Миссис Вудс.

– Оставьте меня в покое. Возвращайтесь в свою комнату, немедленно! – прокричал голос, который, в чем у нее не возникло сомнений, принадлежал доктору. Однако сказано это было столь грубым тоном, до того несвойственным ее хозяину, что она удивилась и даже обиделась.

– Мне показалось, вы звали, сэр, – крикнула она через дверь, но ответа не последовало. Вернувшись в свою комнату, миссис Вудс посмотрела на часы. Была половина двенадцатого.

Где-то между одиннадцатью и двенадцатью (назвать время точнее она не смогла) к доктору пришел пациент, но так и не дождался ответа. Этим поздним пациентом была миссис Мэддинг, жена деревенского бакалейщика, болевшего брюшным тифом в тяжелой форме. Доктор накануне попросил ее зайти к нему вечером рассказать о состоянии ее мужа. Она увидела, что в кабинете горит свет, несколько раз постучала в дверь приемной, но когда на ее стук никто не ответил, решила, что доктор, должно быть, уехал по вызову, и вернулась домой.

От дома к дороге ведет недлинная слегка изогнутая аллея с фонарем в конце. Когда мисс Мэддинг вышла за калитку, она увидела идущего по дороге человека. Решив, что это возвращается с вызова доктор Лана, она дождалась его, но, к удивлению своему, узнала в нем мистера Артура Мортона, юного сквайра. В свете фонаря она заметила, что он был взволнован и что в руке его зажат тяжелый охотничий хлыст.

Он направился к калитке, когда она окликнула его.

– Доктора нет дома, сэр, – сказала она.

– Откуда вы знаете? – спросил он довольно резко.

– Я подходила к двери в приемной, сэр.

– Но я вижу, у него горит свет, – сказал молодой сквайр, всматриваясь в дальний конец аллеи. – Кажется, это в его кабинете, да?

– Да, сэр, но я уверена, что его нет дома.

– Но он же должен когда-нибудь вернуться, – бросил Мортон и прошел через калитку, а миссис Мэддинг направилась домой.

В три часа утра у ее мужа случился сильный приступ, и ее это настолько встревожило, что она решила немедленно бежать за доктором. Открывая калитку, она удивилась, заметив какую-то фигуру, как будто прячущуюся в кустах лавра. Это был мужчина, насколько она могла судить, мистер Артур Мортон. Однако, поглощенная своими заботами, она не стала задумываться об этом и поспешила по своим делам.