Читаем Истории с небес полностью

-- Ну, бард Тириэль, -- ласково сказал Ойнир, -- спой же мне песню о королеве эльфов!

Тириэль тронул струны и запел. Никогда, ни до, ни после, не был его голос так нежен и чист, никогда он не струился так плавно. И сила, что пришла к нему на этот раз, была огромна. Он увидел златокудрую деву, стройную и величавую, с лицом прекрасным, как сама Любовь. Она стояла рядом с ним, и, казалось, порой ее чарующий голос вторил Тириэлю. И когда песня кончилась, она взглянула ему прямо в глаза, махнула рукой на прощание и медленно растворилась в лучах солнца.

-- Что это было? Кто это был? -- взволнованно спросил очнувшийся Тириэль у Ойнира.

-- Это была королева эльфов. На этом самом месте много лет назад она впервые спела эту песню. И сейчас она пришла послушать, как ее поет смертный. Мне кажется, она осталась довольна тобой.

-- Странные вещи творятся в этом лесу... -- задумчиво проговорил Тириэль.

-- Странные, но лес этот и сам странен. Далеко не все его тайны ты видел. Эта часть леса называется Священной Рощей, и эта поляна -- ее сердце. В стародавние времена здесь собирались друиды, и их магия до сих пор разлита в воздухе. Ты чувствуешь ее?

Тириэль молча кивнул, задумчиво глядя на белый камень.

Тем временем солнце все больше склонялось к западу, и лучи его покинули поляну. Медленно опускались сумрак и прохлада.

-- Вечереет... -- сказал Ойнир. -- Пора подумать о ночлеге. Прошу тебя, будь сегодня моим гостем, раздели со мной ужин и кров. Я остановился в харчевне неподалеку.

Тириэль, которому не хотелось расставаться с дивным странником, с радостью согласился. Не мешкая отправились они к харчевне и добрались до нее когда уже совсем стемнело. Освещенные окна харчевни радостно подмигивали путникам, обещая добрый ужин и отдых. Ойнир провел Тириэля в свою комнату, и там, за бутылкой старого вина, долго рассказывал о чудесах земли, которых повидал немало. Тириэль и через много лет с восхищением вспоминал этот разговор и мудрость своего хозяина.

Поужинав и наговорившись вдоволь, они легли спать. Тириэль долго не мог заснуть, но потом усталость навалилась на него, и он увидел странный сон. Он сидел за столом в огромном пиршественном зале какого-то замка. Вокруг сидело множество людей, у всех у них был изможденный вид и обтрепанная одежда. Едва успел Тириэль все это разглядеть, как из-за стола поднялась мерзкая скрюченная старуха, одетая в лохмотья. Указав на Тириэля черным узловатым пальцем, она заговорила визгливым голосом:

-- Так это ты пел сегодня песню о деве? Плохо ты пел, певец из тебя никудышный. Голос-то хлипкий -- куда уж тебе!

И так она долго насмехалась над Тириэлем, а люди вокруг роптали, а потом вскочили и хотели его убить. Но вдруг послышался громкий шум, словно тысяча человек колотили по чему попало, и толпа отступила, и все снова расселись по своим местам.

Тогда вперед выступил маленький старикашка, такой же оборванный, как старуха, и сказал:

-- Так это ты пел сегодня песню о ратнике? Ну и наглости у тебя, бесстыжий скоморох! Куда тебе петь -- иди к бабам за прялку!

И снова толпа стала надвигаться на Тириэля, но опять послышался грохот и помешал им. Злобно глядя на него, они снова расселись за столом.

Тут откуда ни возьмись среди них появилась Лойсинн. Она насмешливо поглядела на Тириэля и сказала:

-- Напрасно ты пел песню о королеве эльфов! Куда тебе, жалкий пес, до моего искусства!

Вновь толпа подступила к Тириэлю, и злобой горели их глаза, но послышался шум еще громче, и с жутким воем все они исчезли, а Тириэль проснулся.

Он удивился, что тот шум, который он слышал во сне, никак не смолкает, огляделся кругом и вдруг увидел Ойнира, колотящего по всему, что только может греметь.

-- Что ты делаешь? -- воскликнул Тириэль.

-- Спасаю тебя, -- невозмутимо ответил Ойнир. -- Ты только что избегнул страшной беды. Не рассказывай мне свой сон, я и так его знаю.

И он слово в слово рассказал Тириэлю обо всем, что тот видел во сне. Тириэль молча слушал с разинутым ртом, не в силах уразуметь, что происходит и что ему делать. Рассказав все до конца, Ойнир сказал:

-- Вставай и следуй за мной, мы должны немедленно идти. Возьми, это тебе пригодится.

С этими словами он вытащил из складок своего одеяния два меча в синих ножнах и протянул один из них Тириэлю. Тот молча взял его, чувствуя, что для вопросов и споров нет времени.

Они быстро выскользнули из дома и побежали к лесу. По дороге Ойнир приказал Тириэлю рубить мечом все, что он увидит, и ничего не бояться. Тириэль молча кивнул -- рядом со своим спутником он стал тверд и бесстрашен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Стилист
Стилист

Владимир Соловьев, человек, в которого когда-то была влюблена Настя Каменская, ныне преуспевающий переводчик и глубоко несчастный инвалид. Оперативная ситуация потребовала, чтобы Настя вновь встретилась с ним и начала сложную психологическую игру. Слишком многое связано с коттеджным поселком, где живет Соловьев: похоже, здесь обитает маньяк, убивший девятерых юношей. А тут еще в коттедже Соловьева происходит двойное убийство. Опять маньяк? Или что-то другое? Настя чувствует – разгадка где-то рядом. Но что поможет найти ее? Может быть, стихи старинного японского поэта?..

Александра Борисовна Маринина , Александра Маринина , Василиса Завалинка , Василиса Завалинка , Геннадий Борисович Марченко , Марченко Геннадий Борисович

Детективы / Проза / Незавершенное / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Полицейские детективы / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее