Истории, связанные одной жизнью

Отсутствие постоянных обязанностей особенно ощущалось в осенне-зимний период, когда мы жили на городской квартире. Это ощущение усугублялось жесткой ограниченностью наших материальных средств – и об этом я уже писал. О неудачной попытке поступить на работу в ЛИАП на кафедру Саши Синякова я тоже рассказывал. Больше каких-либо попыток устроиться на работу не предпринимал. Но. Однажды мы с Нонной гуляли по нашей улице, зашли, как обычно, в магазин, что напротив нашего дома. Затем Нонна направилась домой, а я решил пойти на почту, пять минут ходу. Это было днем, в два или три часа пополудни. Вернулся я домой часов через пять или шесть, уже стояла хорошая осенняя ночь. Добраться до дома было непросто: ни ноги, ни голова у меня не работали.

По дороге на почту со мной заговорил шагавший рядом человек, приятной внешности, как выяснилось позже, капитан второго ранга в отставке. Он неожиданно предложил выпить пива в киоске, мимо которого мы проходили. Я на минутку задумался, мысленно подсчитывая мою наличность, и согласился. Мы выпили по бутылке пива, я полез за деньгами, но мой новый знакомый, назовем его Павлом, улыбаясь, достает толстую пачку денег и говорит: “Не волнуйтесь, я угощаю, эти деньги я заработал за один день, сегодня”. Не отходя от киоска, мы взяли по второй бутылке, и он, помимо прочего, рассказал, что имеет патент на проверку состояния электротехнических сетей и оборудования предприятий общественного питания. Я сейчас не помню территориального ограничения его патента, но оно было. Он сказал, что работа эта очень выгодная, он абсолютно не нуждается в деньгах и может заработать столько, сколько захочет. Нетрудно понять, учитывая то, что было сказано выше, что я со скрытым нетерпением ждал от него предложения. И оно поступило. “Я вас остановил не случайно, ваша внешность внушает доверие. Я хочу вас пригласить сотрудничать со мной, вернее, с моим небольшим коллективом, и выполнять очень простую работу: обходить соответствующие предприятия, выяснять дату последней проверки их сети и если прошел год или больше, то договариваться о проведении работ моей бригадой”.

Условия мне показались фантастическими – 5 или 10%, сейчас не помню, от суммы договора. Я не заставил долго меня упрашивать, мы пожали друг другу руки, и тогда Павел предложил отметить это историческое событие более фундаментально, в закусочной, которая размещалась тут же, все еще не доходя до почты, в подвальчике. Ну, понятно, водка, что-то было и в качестве закуски. Мне запомнились лишь крабовые палочки, да так запомнились, что и поныне я не только не могу их есть, но даже смотреть на них не хочется. Я не помню, сколько выпил, думаю, что не меньше 250 грамм, бутылку на двоих, но если и больше, то не намного.

Вырубился я не сразу, помню, как поднимался по ступенькам, помню, как все-таки оказался на почте, зачем она была мне нужна – это так и осталось тайной. Однако, выйдя на улицу, я смутно понял, что передо мной стоит практически неразрешимая задача: попасть домой и не угодить в милицию. Потому что чувствовал, что нормально идти не могу, и в то же время упорно искал свои перчатки, причем меня для этого постоянно выносило на проезжую часть Заневской площади, на которую выходила почта (перчатки спокойно лежали у меня в кармане). Сколько времени я затратил на дорогу от почты до дома, я, конечно, не помню, но первые слова, которые я произнес, были: “Ты знаешь, Нонночка, я таким пьяным еще никогда не был”.

На самом деле я уверен, что не был пьяным, во всяком случае, в обычном смысле этого слова. Я, видимо, отравился какой-то самопальной водкой, в России и поныне ведется борьба с этим страшным злом, а в сочетании с крабовыми палочками, тоже, скорее всего, не первой свежести, эффект оказался в полном смысле “с ног сшибающим”. Слава Богу, не умер, а только один день поболел и запомнил это событие на всю жизнь.

Павел, как потом выяснилось, пострадал похожим образом. Ну и чем же закончилась моя, так блистательно начавшаяся карьера предпринимателя? Несколько дней я упорно ходил по аппетитным заведениям Некрасовского, Смольного и Красногвардейского районов Петербурга. Районы родные, хорошо знакомые, да и встречали меня нормально, сразу не выгоняли, как очередного “сына лейтенанта Шмидта”. Но ответ на мое предложение был однозначным, вернее, двузначным: или у них только что закончилась проверка, или сейчас они не могут этим заниматься, а когда смогут – пока не известно. Возможно, я чем-то не внушал доверие деловым людям, а, возможно, эти дела проводились лишь под очередную противопожарную кампанию. Будем считать, что мне не повезло. С Павлом мы расстались друзьями, но больше не выпивали.