Истории тёмного королевства (СИ)

— О, я прошу немного, — щелкнул языком Мориарти, — всего лишь расправиться с моей… маленькой проблемой. Одолеть мою… — язык проходит по сухим губам, — крохотную слабость.

Освальд сел в свое кресло-трон, сосредоточено глядя на собеседника.

— А если точнее?

— А если точнее, — Джим склонился к нему ближе, голос его перешел в интимный, почти страстный шепот, — убей Шерлока. К полуночи следующего вторника я жду его кудрявую голову на блюдце.

========== 63. Локи, Ванда Максимофф и София Фальконе ==========

— Слушай, — София нервно прикусила губу, — ты был расстроен, я была пьяна, переспали. Не делай из этого драму, ладно? Хоть из этого ее не делай.

Они стояли в противоположных концах комнаты и каждый смотрел в никуда — София в окно, на залитый ночной мглой город, Локи — в стену, как будто от этого она способна была разрушиться.

— Я не делаю драмы, — покачал головой он, — не будь столь самоуверенной. Слышал, тебе это присуще.

— А, то есть, ты сверлишь глазами эту несчастную стенку уже полчаса просто так, потому что она невиданно красива? — съязвила София. — Надо же, не замечала.

София была зла и раздражена. Бог обмана знал, почему. Причина была проста и банальна до колик — как всякой женщине ей претило сравнение с другой женщиной. Особенно, если оно было не в ее пользу. И она могла бы сколько угодно кричать о том, как ей наплевать на их интрижку, произошедшую парочкой ночей ранее. И даже сама себя могла при желании обмануть. Вот только его, Локи, Бога обмана, София Фальконе обмануть не могла.

Локи это настораживало и пугало. Нет, он вовсе не боялся, что обиженная кошка обрушит весь свой гнев на его голову. Вовсе нет. Гораздо больше он опасался реакции Ванды. Потому что точно знал — по голове она не погладит и в дружеские объятья не заключит. А значит, между ними теперь будет стена такая, что позавидуют даже строители Великой Китайской. Казалось бы — что может быть хуже, не так ли? Но нет, оказывается, могло. Для этого нужно было всего лишь разгневаться, отчаяться и переспать, по сути, с первой попавшейся женщиной.

А раньше у него не было ни одного прокола. Проклятая любовь. Все испортила.

Локи бросил еще один абсолютно равнодушный, пустой взгляд на уже успевшую опостылить любовницу, и вышел, громко захлопнув за собой дверь.

И, едва очутившись на улице, лицом к лицу столкнулся со своей зазнобой. Ванда презрительно фыркнула и, горделиво задрав голову, ушла по дорожке, усыпанной гравием.

Но напоследок подарила ему один прощальный взгляд. И в ее глазах Локи прочел ответ на самый интересующий свой вопрос — Ванда ревнует. До колик.

========== 64. Круэлла Де Виль и Дракула (Александр Грейсон) ==========

Итак, мрачное царство Аида, подземное логово для негодяев, преступников и заблудших душ. Единственно возможное место для такого ублюдка, как он.

Когда Дама с косой пришла за ним, коснулась пальцами его век, навсегда закрыла ему глаза, отпуская величайшего грешника в свободный полет, он уже знал, что обречен вечно прозябать во тьме мрачного подземелья. Он стремился выйти к свету — и смертельно пострадал от его сияния. Он хотел снова стать человеком, но давно за личиной монстра потерял эту часть себя.

Смерть, вечное забвение, забытье, пришла внезапно, вошла без стука, появилась без предупреждения. И, даже зная свой дальнейший удел, Грейсон сдался на ее милость с такой радостью, как дитя встречает мать. Он устал от существования. Он хотел небытия.

Ничего не вышло с Миной. Вся его борьба, все усилия, оказались напрасными. Она приняла монстра в нем, но так и не смогла полюбить. Илона, его супруга, оказалась просто тенью прошлого. Мина была другой. Она хотела другого и стремилась к другому. Она так и не смогла принять его истинную суть до конца. Все, ради чего он боролся, что еще привязывало его к зябкому существованию, оказалось напрасным.

Потому, когда длань Смерти коснулась его острого плеча, он лишь с облегчением вздохнул и отдался Ее воле. Покорным слугой шел за ней, не оглядываясь, не думая о прошлых ошибках, не сожалея ни о чем содеянным. Он никогда не был хозяином жизни, всегда — её пленником. Ничего не решал, почти ничего не контролировал. Жизнь сама выбирала каждый из его черных мрачных дней и дала лишь обрывистое короткое счастье. Стоило ли страдать? Жалеть о содеянном или переживать о том, чего не сделал?

Со стоическим спокойствием граф Дракула входит в чертоги Преисподней. Спокойно осматривает ее бардовую зловещую мглу. Недолго думая, заходит в бар — не потому. что хочет выпить за свое окончательное поражение. Потому что до чертиков интересно, ощущают ли трупы вкус и запах еды, либо только убеждают себя, едят по привычке?