Истории замка Айюэбао

Баоцэ толкнул знакомую зелёную дверь и взял с полки несколько книг, затем прильнул к одеялу и несколько раз вдохнул его запах. Встав, он заметил на столе нож для фруктов и сунул его за пояс. После этого он направился прямиком в общежитие, отыскал свою парусиновую сумку, сунул в неё записную книжку в твёрдой обложке и три номера журнала. Покончив со сборами, он посетил свой прежний дом, чтобы попрощаться:

— Бабушка, я ухожу…

Баоцэ зашагал по улицам и переулкам, подошвы его ног горели. В руке он сжимал нож для резки фруктов. Взглянув на небо, он рассмотрел каждую звезду на небосводе. В переулке послышались шаги: навстречу шёл старик. Приблизившись, мальчик узнал в нём заведующего ассоциацией крестьян-бедняков. «Дядюшка, — мысленно обратился к нему Баоцэ, — я, наверное, никогда вас больше не увижу!» Погруженный в свои мысли, он шагнул навстречу старику, и тот аж подпрыгнул от испуга. Старик вцепился в Баоцэ и, задыхаясь, воскликнул:

— Ай-яй, дитя моё! А я только из школы, искал тебя повсюду! Цяньцзы и его люди разыскивают тебя, беги, спасайся, не медли ни минуты!

— Дядюшка…

Старик забрал у него из руки нож:

— Дитя, будь терпелив. А теперь беги, не мешкай…

Баоцэ уткнулся головой в грудь старика. Когда он поднял голову, звёзды на небе стали ещё ближе и ярче. Он побежал со всех ног, рассекая ночную тьму.

Глава 7

Годы скитаний

1

Чуньюй Баоцэ отправил Платину на поиски кое-каких книг. Когда книги были доставлены, большинство из них оказались не на ту тему, и это вывело хозяина из себя. Однако наткнувшись среди них на труд Оу Толань, он так обрадовался, словно клад откопал. На клапане обложки красовалась её чёрно-белая фотография. Он приблизил её вплотную к лицу, будто страдал близорукостью, а потом стал рассматривать издалека, после чего сунул книгу в ящик стола. Потом снова достал её и забормотал, поглаживая фотографию:

— Какая прекрасная, но в реальности намного лучше!

Он так увлёкся, что не услышал даже, как в дверь несколько раз постучали. За дверью, громко покашливая, стоял Подтяжкин.

— Что ты тут кашляешь, как чахоточный, заходи давай.

Глядя на Подтяжкина, у которого под мышкой по-прежнему был зажат чёрный кожаный портфель, председатель остался доволен его солидным видом: сразу ясно, что человек занят миллионом важных дел. Подтяжкин расстегнул портфель, и Чуньюй Баоцэ решил, что тот снова вытащит оттуда ворох документов, касавшихся залива, но вместо этого генеральный директор извлёк на свет лист бумаги с напечатанным текстом. Это оказалось письмо от дочери из Австралии. Письмо было адресовано генеральному директору, но с расчётом, что оно дойдёт до отца. Прочитав его вслух, Подтяжкин сказал:

— Фирма, вашей дочери, похоже, действительно переживает тяжёлые времена: Хэйцзы редко когда так жалуется.

Председателю Чуньюю показалось, что у него даже кончики волос потяжелели — так происходило всякий раз, когда случалось что-то плохое. Тяжесть становилась всё ощутимее, и волосы грозились превратиться в драгоценный металл: однажды голова его окажется вся усеяна серебряными нитями. Он не собирался дожидаться наступления этого дня; ему хотелось убежать подальше, спрятаться в панцирь, где его не достанут ни ветер, ни волны. Он махнул рукой:

— Мне это не по силам. Письмо адресовано тебе, вот ты и улаживай.

Подтяжкин сунул письмо обратно в портфель и пробормотал:

— Председатель совета директоров снова решил испытать меня на прочность.

Чуньюй Баоцэ доверял Хэйцзы и искренне надеялся, что она преодолеет трудности. Из двоих детей только она унаследовала от матери характер и внешность: она была смуглой, с крепкими мощными руками и ногами, смелая и энергичная; этой грубоватой и дикой особе были почти не свойственны мягкость и нежность. От матери она переняла и привычку дымить как паровоз. Такие люди больше приспособлены к самостоятельному ведению дел, поэтому именно её он отправил в Австралию заниматься этой крупной фирмой. За дочь он всегда был спокоен, как и Комиссар, поэтому мать предпочла отправиться в небольшой городок близ Шотландии и провести там остаток своих дней вместе с Очкариком. За милого, очаровательного Очкарика она, пожалуй, переживала так же, как и он.

— У моих детей всё шиворот-навыворот, — вздохнул он, махнув рукой, и перевернул страницу.

Подтяжкин, нагнувшись в поисках документов, с трудом дышал и сопел, как старый бык.

— А мои люди меж тем не сидят сложа руки, я всем дал задания, и они подготовили разные проекты, разработали много практичных схем. Обычно, когда удаётся уладить дела с вышестоящими, с нижестоящими проблем уже не возникает. Но на этот раз всё наоборот: это я про Цзитаньцзяо.