Истории замка Айюэбао

— Сяосян, мы собираемся учредить в деревне промышленное предприятие, обращаемся к тебе за помощью!

Во рту у старика к этому времени стало ещё одним зубом меньше, и он говорил, с усилием выплёвывая слова, а из груди его вырывался клубами горячий пар.

Последующие полгода прошли у Баоцэ в разъездах между фабрикой и Саньдаоган. Благодаря поддержке дядюшки в деревне был построен завод по производству сельхозтехники. Вдохновлённый успехом, начальник коммуны увеличил инвестиции, расширил масштабы и попытался организовать небольшой завод химических удобрений. Баоцэ полностью выкладывался в деревне, забросив даже книги и литературное творчество. Лязг и грохот заводской техники, вид выстроенных в ряд цехов опьяняли его; иногда звёздной ночью он проскальзывал на территорию и любовался вершимым здесь чудом, не осмеливаясь поверить, что это происходит наяву. Лишь один вопрос всё больше мучил его: продолжать ли ему работать на фабрике при НИИ или вернуться в деревню? Он не знал, как сказать об этом Ли Ицзиню. Однажды глубокой ночью он наконец набрался храбрости:

— Дядюшка, деревня всегда в моём сердце, я бы хотел остаться там, присматривать за ней. Считайте меня своим родным сыном, а когда понадобится, я обязательно заберу вас к себе и буду заботиться о вас.

Ли Ицзинь кивнул:

— Я всё понимаю, обо мне не беспокойся.

Следующие два года были наполнены бурной деятельностью. Новый промышленный район в три раза превзошёл по своим масштабам первоначальную территорию Саньдаоган. Пищевой комбинат, деревообрабатывающий завод, строительная компания — предприятия на любой вкус громоздились здесь без конца и края. Когда дело только начало процветать, староста отправился в последний путь. Перед кончиной старик, сжимая руку Баоцэ, с усилием выдавил из себя последние в жизни слова:

— Мы должны быть благодарны тому коршуну за то, что он выронил тебя обратно на землю.

Вся деревня провожала старика плачем; Баоцэ был убит горем. Он думал о том, что если бы не старик, то ему бы в тот страшный год пришлось скитаться по свету. Он понимал, что староста тогда сразу понял, что к чему, но пожалел одинокую слепую старушку, и у него рука не поднялась прогнать юного бродягу, покрытого кровоподтёками с ног до головы. Баоцэ долго стоял перед гробом почившего старика, преклонив колени и дав волю слезам.

Ли Ицзинь наведывался в деревню минимум дважды в год. Здешние люди и дела притягивали его как магнитом. Баоцэ водил его к берегу речки на западе деревни. В том месте, где река изгибалась и делала поворот, образовалось небольшое озерцо, берега которого украшали нежные ивы. Мужчины стояли на песчаном берегу и наблюдали за пташками, резвившимися в ветвях. Баоцэ сказал:

— Я хочу построить здесь домик, двухэтажный или в виде сыхэюаня^[15]. Мы поселимся здесь вместе, а то я денно и нощно беспокоюсь за вас.

— Пейзаж здесь великолепен. Но я всю жизнь прожил в своём городе, я не смогу оттуда уехать.

— Но вы же сможете туда ездить.

— Сынок, я всё понимаю. Но лучше мне остаться жить там.

Старик немного побродил у озера и спросил:

— Ты ещё пишешь?

— Я всё время в цехах или на пути к ним. Когда всё немножко уладится, я вновь возьмусь за перо, обязательно.

— А читать-то читаешь?

— Конечно, по ночам, в дороге, как только появляется свободная минутка, утыкаюсь в книгу. Книга — то, с чем я не в силах расстаться.

Старика удовлетворил его ответ.

— Помни про срок в десять лет. Я с нетерпением жду того дня.

— Может и не понадобится так долго ждать.

— Тем лучше.

Той ночью после прогулки у озера Баоцэ не спалось. Несколько раз ему казалось, будто он перенёсся куда-то, и его обоняние учуяло запах лизола. Он сел на постели, весь мокрый от пота. Это была больница, место, где он навсегда простился с Ли Инем. Крепко зажмурившись, Баоцэ прошептал: «Учитель, я помню ваш наказ, я буду заботиться о дядюшке Ли как о родном отце. А ещё…» Тут он прервался и подумал о другом. Учитель не хотел, чтобы сфера его деятельности ограничивалась тем, чем он сейчас занимается, он хотел для ученика чего-то большего. Искренние ожидания и надежды учителя звучали в их повседневных беседах, читались в его взгляде. Этот взгляд нужно постоянно вызывать из глубин своей памяти, чтобы не забыть, чтобы не разочаровать учителя. Баоцэ мечтал вернуться в Лаоюйгоу, вернуться в свою школу, но мечта эта казалась бесконечно далёкой. В настоящее время его звали Лю Сяосян, и он был частью этой деревушки под названием Саньдаоган. Когда рассвело, Баоцэ наспех позавтракал и направился на восток деревни, где покоилась старая матушка. Он уже более полугода не посещал её могилу. Он уселся на серый булыжник, посидел молча какое-то время и ушёл. Направляясь в промышленную зону, он вспомнил кое-что, а именно — своё непреложное обещание купить старику-горцу крепкого вина.