История

84. С наступлением дня Никий выступил со своим отрядом. Сиракузяне же и союзники по-прежнему теснили афинян, осыпая стрелами и дротиками. Афиняне спешили дойти до реки Ассинара¹ отчасти в надежде, что конница и остальное войско противника будут меньше беспокоить их со всех сторон, если они перейдут реку, отчасти же потому, что были до крайности истомлены, страдая от жажды. Дойдя до реки, они в беспорядке бросались в нее, причем каждый желал первым перейти. Враги же, тесня афинян с тыла, затрудняли переправу. Так как афиняне были вынуждены продвигаться вперед густой толпой, они падали под ноги друг другу и топтали упавших; натыкаясь на дротики и предметы снаряжения, одни тотчас погибали, а другие запутывались в них и, подхваченные течением реки, тонули. Между тем сиракузяне, выстроившись на противоположном обрывистом берегу реки, обстреливали афинян сверху, в то время как большинство их с жадностью пило воду из почти высохшей реки и уже само по себе, помимо вражеских нападений, пришло в беспорядок. Пелопоннесские союзники сиракузян спустились вниз к реке и стали убивать воинов, главным образом находившихся в реке. Вода тотчас же стала негодной для питья. Тем не менее многие афиняне пили эту смешанную с грязью и кровью воду и даже боролись за нее друг с другом.

1 Река Ассинар протекала к югу от р. Какипариса.

85. Наконец, когда груды трупов, нагроможденных друг на друга, уже лежали в реке и воины были частью перебиты в воде, а частью, если кому удавалось бежать, изрублены конницей, Никий сдался Гилиппу, доверяя ему больше, чем си-ракузянам¹. Никий предоставил Гилиппу и сиракузянам поступать с ним самим как угодно, но просил только прекратить избиение своих воинов. После этого Гилипп приказал брать пленных, сохраняя им жизнь. Все остальные воины, кроме тайно уведенных сиракузянами (а таких было много), живыми попали в плен. За тремястами воинов, ночью пробившимися через сторожевые посты сиракузян, сиракузяне послали погоню и захватили их. Число воинов, захваченных в качестве пленников государства, было, однако, не особенно значительно². Гораздо больше воинов было уведено сиракузянами тайком, и вся Сицилия была полна ими: ведь эти воины попали в плен не по соглашению о капитуляции³, как воины Демосфена. Немало воинов было и убито в этой последней битве. Ведь ни одно сражение во всей Сицилийской войне не было столь кровопролитно, как это. Впрочем, и в других многочисленных схватках во время марша погибло немало воинов. Все же многим удалось спастись бегством либо тотчас же, либо впоследствии — из рабского состояния, причем все они нашли убежище в Катане.

1 Ср. VII 81.

2 Именно около 1000 человек; общее же число пленных составляло 7000 (ср. 87, 4); из них 6000 человек принадлежали к отряду Демосфена (VII 82, 3).

3 По соглашению с отрядом Демосфена государство обещало сохранить им жизнь. Отряду же Никия не было дано гарантии сохранить жизни, и люди Никия попали в рабство к частным лицам.

86. Сиракузяне и союзники собрались вместе и затем, взяв с собой как можно более пленников и вражеских доспехов, возвратились в город. Всех остальных пленников — афинян и союзников — они отправили в каменоломни¹ — самое надежное, по их мнению, место заключения. Никия и Демосфена они велели казнить, несмотря на возражения Гилиппа². Ведь Гилипп надеялся, кроме других своих блестящих подвигов, еще стяжать себе громкую славу, приведя в Лакедемон пленных вражеских военачальников. Случайно один из них — Демосфен — оказался его злейшим врагом (из-за неудачи на острове и у Пилоса), другой же — человеком, проявившим самое дружественное расположение в этом деле³. Действительно, Никий побудил афинян заключить мир, добивался освобождения пленников с острова. За это лакедемоняне питали к нему дружественные чувства, и потому главным образом Никий доверчиво сдался Гилиппу. Однако некоторые люди в Сиракузах, которые раньше, как было упомянуто, поддерживали сношения с Никием⁴, испугались теперь, что он может при допросе под пыткой показать на них и это нарушит их нынешнее благополучие. Другие, особенно коринфяне, боялись, что Никий благодаря своему богатству может, подкупив кого-нибудь, бежать и это создаст для них неприятные осложнения. Поэтому все они убедили союзников казнить Никия. Такие и подобные соображения и были причиной казни Никия, меньше всех из эллинов моего времени заслуживавшего столь несчастной участи, ибо он в своем поведении всегда следовал добрым обычаям⁵.