История

На меня налетел здоровый дядя и обрушил каменный топор сверху. В близи стало хорошо заметно, что он как следует вымахался. Мы все уже прилично устали. Удар был не таким уж страшным, как могло показаться со стороны. Экономней надо быть, дружок, экономней. Поймав удар дубиной на древко, пнул ногой в мускулистый живот и тут же добавил шлемом в покатый лоб неандертальца. Готов! Парень прикрывавший меня тут же пробил упавшему затылок клевцом. Ещё один, набежав, ухватился рукой за край щита, который держал парень. и потянул его на себя. Да что ж вы все за щит-то цепляетесь! Свистнув, моя прелесть отсекла ему руку по локоть. Пока неандерталец разевал рот в беззвучном крике и зажимал фонтанирующую культю другой рукой, побегавший мимо нас какой-то молодец врезал орущего Старого каменным топором так, что мелкие ошмётки костей и мозгов залепили мне всё лицо.

— Тпфу! Тпфу! — я никак не мог проморгаться от такого "душа", поспешно растирая ладонью кровавую кашку. Бе-е! Противно! Но рефлексировать некогда. Сбиваю удар дубиной в сторону. Прикрыть парня. Глубокий выпад, Прелесть легко входит в тело противника… и тут, краем зрения вижу, как Ярику упавший неандерталец грызёт ногу. Один из тех, которые с коническими зубами. Парень кричит от боли и бьёт того своей зазубренной секирой раз, другой, третий. Он тоже устал, секира почти не рубит. К ним подскакивает ещё один здоровый неандерталец и бьёт Ярика коротким копьём в грудь, но наконечник лишь бессильно соскальзывает в сторону. Парень пошатнулся, а неандерталец, не растерявшись, секущим ударом снизу бьёт Ярика по лицу длинным обсидиановым ножом. Только в последний момент парень успевает отклонить голову, но острое лезвие разрезает плоть… Даже отсюда видно, как летят брызги крови… Я, с диким криком, с двух рук, кидаю мою Прелесть! Старый Человек замахивается ещё раз, и тут ему в бок вонзается лезвие фальшиона. Удар такой силы, что сносит его в сторону!

И в этот миг на меня кидается ещё один татуированный. Отбив первый удар баклером, я хватаюсь за нож, он хватает меня за руку с ножом. Размахивается и снова бьёт дубиной. Но я успеваю подставить баклер ребром под кисть держащую дубину. Поверьте — это больно. Его пальцы непроизвольно разжимаются, и дубинка улетает куда-то мне за плечо. Неандерталец орёт от боли и хватает меня за горло цепкими пальцами, сдавливает так, что не вдохнуть, как говорится, не пёрнуть! Пытаюсь оторвать его руку от горла, а свою, с ножом, освободить. Боремся налегая друг на друга, неустойчиво шатаясь на павших телах, он силён, но и я не хуже, для него это явно неприятный сюрприз. Рычим, хрипим, вдруг с боку появляется парень-щитовик и хрясть, неандертальца по лысой макушке, обухом клевца! Глаза у того закатились под лоб он резко обмяк и стал заваливаться на меня всё-ещё держа за горло. Я попытался отступить в сторону, но пораненная нога подвела, от боли подогнулась, попытался переступить другой, оскользнулся на чём-то теле, и бесславно рухнул накрываемый тяжелой тушей неандертальца. Ноги подогнуты, рука с баклером прижата к телу, только правая рука и плечо свободны. Хорошо хоть нож именно в ней. Неандерталец жив, собака, заворочался. На него с криком — А-А-А! — налетел парень и стал долбить в спину и шею клевцом словно шахтёр-стахановец уголь киркой!

— Всё, всё, уймись — закричал я ему — он уже всё!

— А что он дёргается — бешено вращая глазами кричит парень.

— Это агония! Помоги встать!

— Сейчас — парень хватает за плечи убитого и пытается его приподнять. Но уцепится ему не за что, тот абсолютно голый, а небольшие ладони парня никак не могут обхватить покатые валуны мышц, лишь скользят по потной, грязной, окровавленной коже оставляя на ней глубокие борозды от ногтей. Я тоже ни чем не могу ему помочь, совсем нет точки опоры. На мне кабан больше сотни лежит, подо мной кто-то склизкий лежит, у самого ноги калачом, да ещё в доспехе как краб…

— За руку тащи, в сторону!

— Ага — кивает он, но тут рядом возникает охотник из Старых Людей и ударяет парня по голове. "Вьетнамская шляпа" слетает с него, и он, тихо всхлипнув, падает куда-то в сторону, вне поля моего зрения. Неандерталец тяжело дышит, он делает шаг по направленью упавшего парня, и получается так, что перешагивает через меня. Толи не заметил, толи посчитал безопасным…

— На, сука! — я, с короткого размаха воткнул нож прямо туда, куда не дай бог, любому мужику! Он тонко закричав согнулся, и я ещё несколько раз ударил ножом снизу в верх уже куда-то в область бока и груди.

— На! На! Падла! Получай!