История американской культуры

Триста лет Америка провозглашала свою особенность, представая миру как исключительное государство. Теперь она сумела распространить демократию в качестве общепризнанного идеала. И потеряла идентичность исключительности. Четырехзвездный проконсул Томми Фрэнке (даже внешне похожий на Суллу) добил последнего «официального» врага современного Рима – Митридата-Хусейна.

Но отсутствие явственного врага уже ощущается. Социологическая теория и исторический опыт указывают, что отсутствие ясно очерченного внешнего врага порождает в метрополии внутренний разлад. Неудивительно, что окончание «холодной войны» вызвало тягу местных внутриамериканских общин к самоидентификации. Отсутствие врага ослабляет необходимость в сильном центральном правительстве, в некогда безусловном единстве. Профессор Пол Петерсен уже в 1996 году писал, что окончание «холодной войны» сделало расплывчатыми очертания национальных интересов США, уменьшили надобность в национальных жертвах. Эгоистические интересы стали брать верх над национальной общностью. Инаугурационные слова Джона Кеннеди о том, что каждому гражданину необходимо спрашивать не о том, что страна может сделать для него, а о том, что он может сделать для своей страны, стали голосом другой, героической эпохи, ныне скрывшейся за историческим поворотом. Вслед за германским экспансионизмом, японским милитаризмом и русским коммунизмом ушло в прошлое представление о противнике как о силе, противостоящей американскому индивидуализму и свободе. И американская демократия, американское общество, со всеми его ценностями свободного гражданина и свободного рынка, оказались в своеобразном вакууме.

Искусство конца века как проявление национальной идентичности

В последние десятилетия XX века в американском искусстве активизировалось движение, получившее название «хай-тек» – концепция подхода к архитектуре, противоположная постмодернизму. Его апологеты старательно избегали всякой сопричастности «народному», «пролетарскому» вкусу, вкусу масс, пленявшему постмодернизмом. Постмодернизм проявил себя прежде всего в архитектуре, а затем уже в живописи и скульптуре. Между 1970-и и 1990-и годами постмодернизм противостоял модерну. Но это противостояние начало ослабевать во второй половине 1990-х годов. Вошедшие под знамена постмодернизма стали все меньше ощущать необходимость противостояния модернизму. Да и сама важность стилевого детерминизма стала исчезать прежде всего в видеоискусстве и фотографии.

Основой всего стала высокая технология, культивирование «благородной простоты». У хай-тека не было амбиций эстетически превзойти постмодернизм. Самое высокое достижение нового стиля заключается в простоте. Хай-тек уникален как движение. Он напомнил европейцам о «Хрустальном дворце» в Лондоне 1851 года – революционном для архитектуры середины XIX века павильоне из стекла, металла и бетона, построенном английским архитектором Джозефом Пакстоном для Всемирной выставки в Гайд-парке.

Элегантные здания, созданные в стиле хай-тек, возникли по всему миру. В хай-теке можно видеть кульминацию сразу нескольких модернистских тенденций. Многие другие строения и сооружения – в частности, нью-йоркская гавань, не отличающаяся самостоятельностью архитектурных форм, стали неожиданно выглядеть примитивными.

Это возвращение к модернизму свидетельствовало о том, что «модерн – незавершенный проект» (как писал об этом немецкий философ и социолог Юрген Хабермас), что эпоха современности обретает новые фазы развития.

К концу XX века в США резко увеличилось количество музеев, неизмеримо возросли возможности «культурных путешественников», устремившихся в храмы искусства других народов. Успех книг по искусству, передвижные выставки, растущие тиражи художественных произведений – все это стало признаком культурно зрелого общества. Наступило время, когда идея прогресса в искусстве перестала быть существенной. Ценностные различия между «чистым искусством», «примитивным искусством», «народным искусством», между живописью, скульптурой и другими видами искусства почти исчезли, Авангард перестал претендовать на роль лидера искусств.

Джуди Чикаго. Обеденный стол

Абстракционизм стал новой ортодоксией – специфически модернистской, жесткой, навязываемой обществу элитой критиков и музейных кураторов. Спокойная мощь художников Роберта Римана, Брайса Мардена и Агнес Мартин получила общеамериканское признание. Абстракционизм, неоимпрессионизм (его стали все чаще называть «максимализмом») и особенно минимализм как бы обрели новое дыхание. Американским лидером неоэкспрессионизма стал Джулиан Шнбель. Его огромное полотно «Доисторическое действо: слава, честь, привилегия и нищета», созданное на коже пони, характеризует максимализм как готовый использовать любые материалы. Шнабель, умерший молодым, также оставил по себе память созданным в Нью-Йорке фильмом о художнике афроамериканце Жане-Мишеле Баскиате.