История античного театра

Несмотря на то, что драматург осмеивает хор за его страсть к сутяжничеству, отношение его к хору, скорее, положительное. Это все добрые, трудолюбивые аттические земледельцы, и если у них появилась пагубная страсть к суду, в этом виноваты демагоги, поддерживающие напряженное положение в государстве и сеющие рознь между гражданами. Поэт за то, чтобы сохранить жало у гелиастов (у кого нет жала, тому не надо давать 3 обола), но надо употребить его на другие цели, а не на то, чтобы непременно жалить людей. Вот почему во второй части парабасы осиное жало гелиастов служит своеобразным символом упорного труда и воинской доблести.

Конец пьесы, показывающий дебоширство пьяного Филоклеона, не имеет уже никакого отношения к сатирическому изображению афинского судопроизводства, а ставит своей задачей позабавить зрителей чисто психологической стороной поведения главного героя. Старик, занятый ежедневно выполнением своего «государственного долга» и ведший суровую жизнь бедного гелиаста, срывается после долгого поста и пересаливает в наслаждении теми жизненными благами, которых он был лишен раньше. Филоклеон не только напился, с той же безудержной страстью, с какой он предавался раньше разбору судебных дел, он предается теперь танцам. Присутствующим он кажется просто обезумевшим.

Пляской Филоклеона и каркинят в эксоде Аристофан хотел осмеять тех представителей театрального искусства, которые ввели в трагедию вместо строгих танцев былого времени новые пляски, состоящие из кривляний, прыжков и пируэтов. Расин подражал «Осам» в «Сутягах», где осмеивается судебное крючкотворство того времени. Он заимствовал у Аристофана и сцену суда над собакой и описание характера судьи-маньяка.

«ПТИЦЫ»

Особое место среди всех комедий Аристофана занимают его «Птицы», поставленные на афинской сцене в 414 г. до н. э. Это — комедия-феерия, комедия-сказка. Хор ее состоит из птиц.

Пьеса была поставлена в момент сильного общественного возбуждения, вызванного сицилийской экспедицией Алкивиада. Мысль овладеть Сицилией вскружила голову Афинам, бросившим на этот поход все силы государства, все материальные и денежные средства, полученные из союзнической казны. Быть может, Аристофан и осмеивает в «Птицах» радужные надежды, появившиеся у афинян в связи с их сицилийской экспедицией; Аристофану, отрицательно относившемуся к Пелопоннесской войне, эти надежды могли казаться чем-то вроде воздушных замков. Некоторые исследователи именно так и понимают основной замысел «Птиц» и считают эту комедию такой же политической пьесой, как и другие пьесы Аристофана, хотя собственно политических высказываний и намеков здесь гораздо меньше. Это мнение, находящее опору в одном древнем введении к «Птицам» и разделявшееся в новое время рядом филологов, едва ли следует игнорировать.

Само умолчание о сицилийской экспедиции в тот момент, когда все только и говорили о ней, знаменательно и может быть истолковано лишь как неодобрение ее. Открыто выступить против сицилийского похода в этот момент Аристофан едва ли смог бы, так как подобная пьеса либо не была бы допущена судьями к постановке, либо заранее была бы обречена на провал.

Действие «Птиц» разыгрывается на фоне скалы, в центре которой имелся вход в жилище Удода. Перед скалой или частью ее находилась чаща леса, которая, вероятно, была представлена сценической живописью или несколькими деревьями.

В прологе выступают два старых афинянина — Писфетер (Умеющий убеждать) и Эвельпид (Неунывающий). Эвельпид идет с галкой в руках, Писфетер — с вороной. Старики, которым надоела жизнь в Афинах среди постоянных судебных дрязг, хотят отыскать такой город, где можно было бы жить привольно и беззаботно. Ворона и галка, играющие здесь роль путеводителей, приводят их в конце концов к Удоду[174].

Быть может, Удод, которому приходилось много летать, укажет им такой город. Но несколько городов, названных Удодом, не устраивают стариков. Между прочим, на вопрос, обращенный к Эвельпиду, не ищет ли он аристократического города, Эвельпид заявляет о своей ненависти к олигархии. Узнав из рассказа Удода, что птицам живется сытно и привольно, Писфетер выступает с проектом создания города между небом и землей. Перехватывая дым от жертвенных животных, птицы смогут уморить голодом и самих богов.

Удод приходит в восхищение от этого плана, но он должен предварительно посоветоваться с другими птицами. Он разбудит Прокну, и они созовут на собрание всех птиц. Следует монодия Удода, обращенная к его подруге — Соловью. Аристофан, как указывалось, охотно пародирует монодии Еврипида, но здесь никакой пародии нет; содержание этой арии звучит серьезно.

Удод и Соловей поют за сценой песню, созывая своих пернатых друзей. В этой песне-встречаются звукоподражательные сочетания, в которых шутливо воспроизводится птичья трель. Одна за другой на орхестру прилетают птицы, и число их все увеличивается.