История античного театра

В конце четвертого акта появляется Критон, двоюродный брат гетеры Хрисиды, приехавший в Афины с Андроса за получением наследства после ее смерти. Он спрашивает Мисиду, нашла ли Гликерия своих родителей, и, получив от нее отрицательный ответ, раскаивается в том, что приехал. Раз всем имуществом владеет теперь Гликерия, считавшаяся сестрой Хрисиды, ему трудно будет в чужом городе вести тяжбу об имуществе, да и сам он лично не хотел бы обидеть Гликерию.

В начале пятого акта, выходя из дома Симона, как бы продолжая разговор, Хремет просит Симона не предъявлять к нему больше никаких несправедливых притязаний; он и так чуть не погубил счастье своей дочери. У Памфила уже есть ребенок, и говорят, что мать ребенка — афинская гражданка. Больше он уже ничем не может помочь Симону, который сам должен бороться со своей бедой. Симон продолжает умолять Хремета не отказываться от свадьбы, но разговор стариков неожиданно прерывается появлением Дава. Он выходит от Гликерии и, обернувшись к дому, говорит, что с помощью его и приезжего гостя дело уладится. Возмущенный предательством Дава, Симон приказывает рабу Дромону скрутить Даву руки и ноги и тащить его в дом. На крик раба появляется Памфил и, несмотря на свой испуг при виде отца, все же подтверждает, что Гликерия — свободнорожденная гражданка. Симон считает такой ответ сына наглостью и нарушением отцовской воли. Он упрекает сына в том, что тот против воли отца нашел себе жену, детей и дом и привел подставных свидетелей. Но в конце концов, уступая мольбе сына, он соглашается лично поговорить с Критоном, приехавшим с Андроса.

Когда Критон выходит из дома Гликерии, Хремет сразу признает в нем своего старого знакомого. Симон же грубо разговаривает с Критоном, который, по его словам, приехал в Афины, чтоб опутывать неискушенных юношей и закреплять браком их любовь к распутницам.

Оправдываясь, Критон рассказывает историю Гликерии, которую он слышал от своего родственника. Гликерия действительно была привезена на Андрос одним человеком, по имени Фания, родом из Аттики, который и скончался потом на острове. В сильном волнении Хремет спрашивает, называл ли Фания девочку своей дочерью, и получает ответ, что Фания называл девочку дочерью своего брата.

Хремет теперь почти уверен в том, что нашел свою дочь: когда-то давно его брат Фания, спасаясь от войны, отправился следом за ним в Азию и захватил с собой свою племянницу. С тех пор Хремет ничего не слышал ни о нем, ни об участи своей дочери. Однако Хремета смущает одно обстоятельство: его девочку звали не Гликерией. Памфил устраняет это последнее сомнение. От Гликерии он слышал, что раньте ее звали Пасибулой. Хремет подтверждает, что его дочь носила именно это имя.

Хремет и Симон соглашаются на брак Памфила с Гликерией. Дав освобождается от наказания, и Памфил дает ему распоряжение перенести Гликерию в дом отца. Харин уверен, что и он будет счастлив, получив в жены Филумену. «Девушка с Андроса» пользовалась в древности большой популярностью. Из одной дидаскалии известно, что она была поставлена на сцене и после смерти Теренция — ок. 143—134 г. до н. э. На нее часто ссылается Цицерон.

В своем классическом труде «Об ораторе » (кн. II, § 326) он особенно хвалит рассказ Симона, удовлетворяющий, по его мнению, самым высоким требованиям ораторского искусства. Однако для современного читателя пьеса представляется весьма противоречивой: наряду с большими достоинствами он найдет в ней и существенные недостатки.

Основной из них — это бросающееся в глаза неправдоподобие фабулы: чтобы узнать намерения сына и вызвать его на открытое неповиновение, старый Симон не находит другого средства, как делать мнимые приготовления к браку, от которого другая сторона отказалась.

Судя по словам Симона (ст. 167 — 170), вольноотпущенник Сосия должен был активно вмешиваться во все последующие действия — присматривать за Памфилом и особенно следить за Давом, но в дальнейшем он совсем исчезает со сцепы. Очевидно, он понадобился драматургу только для того, чтобы придать неторопливому рассказу Симона драматическую форму. Рассказ Симона действительно хорош и среди ряда бытовых подробностей, связанных с жизнью гетеры, тонко рисует несколькими штрихами искреннюю любовь Памфила и Гликерии.

Когда Гликерия неосторожно приблизилась к погребальному костру, на котором сжигали тело Хрисиды, Памфил бросился к ней, чтобы отодвинуть ее от костра, а она в слезах любовно прижалась к нему. Их тайная любовь стала для всех ясной. Этот случай на погребении Хрисиды возмущает Симона, хотя по всем своим поступкам он являет собой, скорее, тип снисходительного отца. Когда сын его становится юношей, он предоставляет ему полную свободу, продолжая, однако, наблюдать за его жизнью. И сын как будто не обманывал доверия отца. Но случай на похоронах заставил Симона насторожиться.