История античной культуры

Правда, казнь на кресте христианскими императорами по понятной причине упраздняется, но зато вводится сжигание осужденного живым, вливание ему в рот расплавленного свинца и другие восточные ужасы, перешедшие затем в Средние века. Интересны, впрочем, начала государственной прокуратуры, введенные Константином с целью упразднения «проклятой породы общественных доносчиков». Всем известна кодификационная работа Юстиниана (вернее, его юриста Трибониана) в области права; ее результатом было, во-первых, хорошее руководство права на философской подкладке («justitia est constans et perpetua voluntas jus suurn cuique tribuens»[142]) — так называемая «Institutions» в четырех книгах; затем, эксцерпты из классических юристов по разным отраслям права — так называемые «Digesta» или «Pandectae» в пятидесяти книгах (для нас самая драгоценная часть свода); затем, «конституции» императоров — так называемый «Codex Justinianus» в двенадцати книгах; наконец, правовое законодательство самого Юстиниана — так называемые «Justiniani Novellae». Этот свод («Corpus juris civilis», как он позднее был назван) принадлежит к самому драгоценному наследию античности; его «принятие» (receptio) государствами новой Европы было везде равносильно философскому осмыслению и гуманизации права.

Как видно из сказанного о правовом быте нашей эпохи, та кротость нравов, которой была отмечена предыдущая эпоха, в нашу уже не наблюдается; наступает реварваризация человечества, реакция против которой началась лишь с XIV века в Италии и далеко еще не кончилась. Мир стал груб и жесток; при таком своем основном настроении он перестал интересоваться нравственными вопросами. Из двух частей тогдашнего общества — убывающей языческой и растущей христианской — первая грустно доживала свой век, безнадежно устремив свои взоры на заходящее солнце античной религии, вторая деятельно разрабатывала богословские и организационные вопросы, мало уделяя внимания нравственности! Высокая этика Стои удовлетворяла самым строгим требованиям новой религии, и св. Амвросий Медиоланский не затруднился перевести в свое сочинение «Об обязанностях» те ее принципы, которые были изложены в одноименном трактате Цицерона (выше, с.287). Не возражал по существу и его ученик, великий Августин; но он нашел, что мораль новой религии, не отличаясь от стоической вещественно, отличается от нее коренным образом в своем настроении, поскольку она требует от верующих сознания богоотносимости своего поведения. Этим была закреплена сакрализация морали; благодаря Августину над нравственностью вдумчивого христианина воссиял новый принцип — принцип благодати. С ним и перешел он в Средние века.

Глава II. Наука

§ 4. Если под наукой понимать научное образование, то можно будет сказать, что наш период не уступает предыдущему. Школа в ее делении на элементарную, среднюю (7 artes) и высшую процветала, и императоры содействовали ее процветанию освобождением учителей от налогов и повинностей, назначением им окладов из aerarium sacrum[143] или же включением таковых в обязательный бюджет городов. Так, бл. Августин, например, прошел низшую школу в своем родном городе Thagaste (в Африке), среднюю в ближайшем окружном городе Мадавре и высшую в Карфагене. Такие же высшие школы продолжали существовать и в прочей империи (выше, с.303). А в 425 году Феодосий II основал университет также и в Константинополе при тридцати одном члене профессорской коллегии, состав которой нас, впрочем, поражает своей странностью: он насчитывает трех латинских риторов, десять латинских «грамматиков», одного философа и двух юристов. Поражает отсутствие математических и естественных наук; правда, они входили в «общее» образование и, следовательно, в так называемую «грамматику» (чем и объясняется большое число представителей этой сборной науки), но все же они играли в ней служебную роль.

Христианство отнеслось терпимо к античной школе и приняло ее в свое обновленное общество; этим оно спасло и некоторую часть античной литературы. Средством ее спасения было — так как античное книжное дело, так прочно поставленное в предыдущем периоде, не пережило нашего — установление так называемой ars clericalis, то есть вменение монахам в обязанность усердного переписывания книг для основания и пополнения монастырских библиотек. Это — заслуга одного из благороднейших людей нашего периода, последнего римлянина Кассиодория Сенатора. Как всемогущий министр короля Теодориха он стоит на рубеже Античности и Средневековья; в правление его дочери Амаласвинты он оставил политику и поселился навсегда в основанном им же в Скиллации монастыре. От своих монахов он требовал — согласно уставу св. Бенедикта — работы, самой же полезной он объявил работу так называемых antiquarii, то есть переписчиков старинных рукописей. Почти все, что нам сохранено из обеих античных литератур, сохранено благодаря их скромной и усердной деятельности.