История Армении

/177/ А он, узнав, что было на соборе, стал осуждать военачальника, дескать, не следовало решать такие вопросы самовластно. И послал к участникам собора и [велел] сказать: «Вы беспокоитесь о народе нашем, как бы он с помощью этих обычаев не смешался с грузинами, а я беспокоюсь о военачальнике нашем, как бы он, подобно брату своему, не стал грузином, на что так надеются грузины. Итак, ежели это верно, то почему же вы обвиняете меня, раз у него есть приказ католикоса и царя Левона поступить так; и хотим мы этого или не хотим, он все равно поступит по-своему. Так вот, пусть каждый из вас вернется в свою обитель, а мы будем умолять его не изгонять вас из ваших церквей и с ваших мест, обряды же, как совершали до сего дня, точно так и будем совершать».

А амирспасалар Закарэ приказал тайно, без ведома вардапета, отправить их (епископов) на чужбину. Когда вардапет [Мхитар] узнал об этом, многих из них спас, и они вернулись к себе; что же касается других, то через несколько дней брат военачальника Иванэ приказал им вернуться на свои места.

Закарий всю свою жизнь, пока был жив, /178/ действовал в соответствии со своим желанием, церкви же продолжали действовать по-прежнему.

Все обстоятельства, речи и дела этого собора записал все-мудрый вардапет Ванакан в своей «Истории»[588], ибо он как ученик находился при великом вардапете, был очевидцем всех происшедших событий и слышал все собственными ушами досконально. Это, а также и многое другое могут найти в книге его те, кто хочет досконально изучить [события].

ГЛАВА 6 О том, как агванские католикосы, притесняемые иноплеменниками, перебрались к великим ишханам

Из множества бед и притеснений, которые терпели вообще все страны от племен южных, от сыновей Измаила, больше всего [выпало на долю] Армении и Агванка, ибо у нас вконец были истреблены цари и властители; католикосы агванские скитались там и сям, так как не было у них определенного места, [где мог бы находиться] престол. Случилось им добраться до пещеры, находящейся в пределах крепости, называемой Чарек[589], там они обосновались и оттуда же руководили паствой своей. Один из этих католикосов, по имени Бежгэн, оставил сан /179/ свой, женился и заимел детей. Его лишили престола и вместо него рукоположили владыку Степаноса.

Был у него один хорепископ, по прозванию Саркаваг. Случилось ему как-то поехать в город Гандзак[590] собирать доходы с иереев и тамошних христиан. При въезде в город его увидел эмир города, которого звали Гурджи Бадрадин[591], и спросил: «Ты чей?» И когда он ответил: «Католикосов», сказал: «Слыхал я, будто христиане устраивают большое празднество, когда освящают воду. Так вот, праздник ваш приближается, пригласи вашего католикоса с его священнослужителями, как принято у вас, и освятите воду в моем городе, дабы и мы порадовались вместе с вами».

Хорепископ, вернувшись, рассказал католикосу о приказе эмира. И он очень обрадовался, ибо никогда католикос или кто-либо из известных людей не решился бы открыто войти в город или прогуливаться там, так как город находился в руках персов, алчущих крови христианской, ибо много горя причинили им жители Хачена, ведущие разбойничий образ жизни, которые убивали много персов и грабили подвластных им христиан; точно так же [поступал] и царь грузинский со своим войском. И по этой причине они (персы) враждовали со всеми христианами.

/180/ Католикос, собрав епископов и вардапетов своего удела, пошел вместе с ними на зов эмира. Увидев его, эмир крайне обрадовался и приказал устроить очень пышный и торжественный ход с хоругвями[592], трещотками[593] и освятить воду с громким [пением] и по обряду. А сам он сел верхом на коня и с многочисленным войском отправился посмотреть и получить удовольствие. Всполошился и город со всеми своими жителями-язычниками, которые тоже пошли посмотреть. И когда было вылито в воду святое миро, персы стали говорить: «Вот эмир сделал всех [нас] христианами, ибо что христиане делают сверх этого, кроме крещения и миропомазания? А мы все пьем воду отсюда и моемся этой [водой], и все мы отныне неверующие и вероотступники. Давайте же придумаем что-нибудь».

Тогда, подняв большой шум, они схватили католикоса и посадили его в тюрьму, а потом свергли эмира и бросили его в крепость, а сами написали атабеку, восседавшему в Исфахане, дескать: «Этот эмир всех нас заставил отступиться от веры нашей, ибо позволил главе христиан бросить свиное сало в /181/ нашу воду. Нынче оба они — и католикос и эмир — в заключении, и что повелит воля твоя, то и будет». И [атабек] приказал: эмира лишить власти и привести к нему. А католикоса, взыскав большой выкуп золотом и серебром, отпустили идти, куда ему было угодно. И он, избавившись от опасности, отправился в сторону Хачена и больше не осмеливался вступить в пределы Гандзака.