История Армении

Царь еще находился в гаваре Ути, усмиряя и покоряя жестоковыйных[1177], любящих разбойничать людей той страны, когда Мовсес, неожиданно собравшись, двинулся в путь, через пределы Сисакана; он намеревался отправиться к великому корепископу цанаров[1178], посулить тому [всяческие] блага и, обратив его в своего единомышленника, освободить свои владения. Едва об этом событии сообщили царю, как он немедленно погнался за ним. Направив коня на вооруженного и облаченного в доспехи Мовсеса, он подъехал к нему и, ударив мечом по железному шлему, который был на нем, метко расколол посередине прочный шлем и поверг его наземь. Затем он повернул назад, забрав с собой Мовсеса, которому выжег глаза, ослепив, лишив его света. Кто добровольно обрекает себя на слепоту, тот никогда не вернет здоровья.

После того, как все соделалось таким образом, по его желанию, отправился царь[1179] в гавар Ширак и, исполненный в душе благоволения, призвал к себе /165/ брата своего Абаса, которого поставил ишханац ишханом, и его тестя Гургена[1180], ишхана Вирка, не ведая еще, что из зависти и ненависти умышляют они против него предательство. Когда они встретились друг с другом в гюхе Ормани[1181], он, согласно царским обычаям, весьма благосклонно почтил их и щедро одарил. Но, так как милостью неба им не удалось там открыть врата погибели его, они проводили [царя], и, ничего не подозревая, тот прибыл, остановился в кахакагюхе Еразгаворке. Меж тем они, умыслив под видом дружбы против царя козни и придумав способ поймать его в западню, неожиданно погнались за ним, чтобы тайком уничтожить его. Однако царь, чуть раньше уведомленный об этом, забрав с собой сына брата своего Абаса, вместе с толпой беглецов из Еразгаворка, едва спасшись от коварной погони, удалился в гавар Ути. А те, придя и не получив возможности исполнить желаемое, покрыли себя стыдом и, ограбив затем всех оставшихся, воротились назад. И после этого исполнились они друг к другу лютой вражды из-за столь пагубного, вероломного замысла.

Меж тем Васак, который на правах собственности унаследовал власть над Геларкуником, страшась в душе царя, попросил у него письменную клятву, чтобы без опасений входить к нему и выходить[1182]. Я сам взял письмо у царя и передал его Васаку. После этого прибыл он к царю, и в первый раз принял тот его с большим почетом как споспешника, единомышленника и доказавшего свою верность любимого брата. Но затем кое-кто стал подстрекать [царя], говоря, будто у какого-то гонца нашли письмо к [Васаку] от другого царя Ашота и тестя [брата] его, Гургена[1183], полное всяческих коварных советов. Из-за этого он схватил [Васака], заковал его в железные оковы и посадил в крепость, что зовется Кайеан[1184]. Но я принялся жестоко укорять царя за нарушение клятвенного обещания, за то, что он связал Васака и, захватив, подчинил себе его владения, тогда он отвел, снял с Васака вину и обещал спустя несколько дней освободить его от оков и утвердить во владении его страной. Поэтому и я немедля уступил /166/, дабы по ребячливости нрава не вздумал он сотворить что-нибудь дикое или, преступив закон, не совершил что-нибудь неподобающее. Так я оставил заботу об этом до другого времени[1185], положившись на небесное провидение.

ГЛАВА LX О том, как ишхан Саак взбунтовался против царя Ашота и был схвачен им, а также о делах других ишханов

Тем временем некий агарянин, по имени Фаркин[1186], был послан амирапетом в Армению в качестве остикана. Он привез с собой корону, которую возложил на голову царя Гагика, в третий раз короновав его [царем] армян, а также облачил его в великолепный наряд. Тогда и царь [Гагик] оказал ему немало почестей и щедро одарил подарками; он послал также много зоолога и серебра амирапету — половину в счет податей казне, а остальное в дар, как помощь. Однако остикан Юсуф, очень обозленный этим, скрежетал зубами на царя Гагика, угрожая на словах полным и близким разорением[1187].

Меж тем славный ишхан — великий Саак[1188], который усыновил царя Ашота, сделав его своим зятем, — подстрекаемый обманными речами иных клеветников, утопил свою великую мудрость и принялся плести зло против царя, словно бы против врага-чужеземца. И когда отступили зимние морозы и стужа, они собрали войска, чтобы начать друг с другом войну, а затем, сойдясь в одном месте у гюха Ахаянк приготовились дать друг другу сражение. Но тут знатные вельможи[1189] принялись укорять обоих за гордость и себялюбие, указывая, что в них — начало всяческого благополучия и добродетели, и, убедив их таким образом, установили меж ними мир и согласие. А затем они заключили письменный клятвенный договор, скрепленный установлениями Иисуса Христа и посредничеством святого знамения креста.