История Армении

Что же касается языков, то не пугайтесь, вообразив себе что-то, ибо язык не точен, если заострен желчью, и натянутый лук недостаточно скор, чтобы пускать далеко стрелы раздора, язвить и убивать тех, кто праведен сердцем. Злые духи нападают, жаждая чести святых, умышляют отринуть [их] коварством разъяренных сынов человеческих. Итак, это те языки, которыми осужденные пророки были загублены, будучи преданы острому мечу[760], это — фарисейское увещание и вопль евреев, которые, отважившись на сына божия[761], сгинули на веки вечные; это — исступление священников, коими соделались богоборцы; это — безумие Иуды, который пошел с закрытыми глазами, не потерял своих тридцати сребренников и предал место его[762], это книжники и мудрецы лицемерные, которые уведомили бога и кесаря об осуждении сына божьего и по закону предали его судье, на погибель душам своим[763]. Вспомните [тех, кто] свидетельствовал против Стефана[764], Иакова — брата господня[765] и Наркиса[766], и не обманывайтесь, ибо сыны человеческие, своею ли волею или вводимые в заблуждение искусителем, способны переиначивать[767] [свидетельства]. Посему и сохранили записанным в предостережение грядущим [поколениям] вероломство неправедных свидетелей, которые, подобно острой бритве, заострили коварство, любя более добра зло и речи погибельные. Вот почему возносит молитвы пророк, дабы избавил его [Господь] от злых людей, кои — «изощряют язык свой, как змея; яд аспида под устами их»[768]. Добавлю также и то, что гнусный предатель — не свидетель и не может предстать пред судилищем праведным, но навсегда будет удален. Ибо тот, кто принял вид и лицо блудницы и вышел из числа мужей, даже если исповедался у священника, — не свидетель, согласно синодальному порядку, прежде нежели не исполнится время святых /87/ канонов и, сломленный покаянием в грехах, не соделает он свидетелем своего искупления главу церкви.

Пусть сперва придут грешники, от души принявшие монашество, во власянице и [посыпанные] пеплом, и покаются в грехах, и тогда, по исполнении времени, истинным станет их слово; а также епископы избранные и праведные, из коих иные прибудут издалека и не будут подозреваться в [чувстве] мести; точно так же пусть отцы святые и знаменитые расследуют [дело], как пожелают, и удостоверятся, как оно обстоит[769]. А затем, после всего этого, те, кто сможет облечь святой алтарь и святой престол тернами[770], — да облекут [ими] души свои как [знак] траура по павшему жениху, который замещал Христа у входа в святилище невесты — церкви. И еще много такого есть, более справедливого и законного, о чем я побоялся писать.

Вот тогда и быть веленному Вами, если пожелаете кого-нибудь другого избрать, чему [впрочем] невозможно случиться, разве что могуществом силы либо непокорною мыслью станете с богом бороться.

Итак, по моему разумению, положитесь на бога, дабы во время грядущего суда сладостно Вам было пред вселенским судилищем. И да примете Вы от бога славу и почести на долгие дни».

И вот, прочитав это памятное письмо[771], он, охваченный великим стыдом, отказался от обещанного злокозненным обольстителям, ибо, куда ни написал подобные [письма], ниоткуда не получил желаемого ответа, но лишь множество укоров и обвинений. Тем паче, что иные из кичливых, ослепленных завистью клеветников пали, почитай, пораженные грозным гневом божьим: один из них, ослабев от наполнивших его нечестивый рот червей, издох на глазах у многих, а также у меня самого; у другого источенные, изъязвленные внутренности выпали вместе с мерзкими испражнениями; а предатель, негодный и непокорный[772], умер, сгорев в знойном жаре лихорадки и покрывшись сыпью из гнойных чирьев. Тогда остальные, сомневаясь и трепеща пред справедливой карой, поспешили броситься с покаянием к стопам патриарха, от коего и получили отпущение. Тут и спарапет, в душе пораженный великим, ужасом, боясь скоропостижного божьего суда, /88/ пал в скорбных молениях и слезах к стопам патриарха, испрашивая отпущения своему греховному заблуждению, и тот, любя сердцем независтным, как того заслуживал верный проситель, удостоил их отпущения и благословения в совершенстве веры.

Со страхом великим начертал я это для вас письменами как напамятование на будущее, дабы, видя исход погибельных событий, никто не претерпел таких же, [проистекающих] от безрассудства, мучений, издевок и бичевания, как те, что пав с Иудой, отправились восвояси.

ГЛАВА XXXI О ссоре остикана Афшина с царем Смбатом и восстании города Двина