История авиации 2002 05

Но если во время войны после начала сближения бой делился на очаги боя звеньев, пар и одиночных экипажей, то в мирные послевоенные годы для обеспечения безопасности от столкновений и грубых ошибок в технике пилотирования, большие группы ограничивались последовательными атаками в заранее оговоренное время и с заранее оговоренных рубежей. На лётно-тактических учениях (ЛТУ) по-прежнему большое внимание уделялось организации боевых действий и управлению. Однако обстановка, развивавшаяся по инициативе командиров звеньев и пар, неоднократно ставила в тупик старших начальников часто просто не успевавших отдать правильный, обоснованный сложившейся на тот момент тактической обстановкой, приказ. Промедление даже в несколько секунд (не говоря уже о минутах) было «смерти подобно» (часто без всяких кавычек!). Если такого рода события развивались на глазах начальства, то фигуранты (независимо от достигнутых ими в ходе учебного боя результатов), безжалостно наказывались.

В результате зачётные полёты и ЛТУ стали оцениваться только за качество фотострельбы по сумме результатов, достигнутых их участниками, без учёта оценки за своевременность и точность по месту воздействия по противнику. Наметившаяся в этой обстановке тенденция к совершенствованию точности прицеливания с использованием гироскопического прицела в сочетании с желанием руководящего лётного состава скрыть от подчинённых своё неумение вести свободный воздушный бой, предопределили фокусировку боевой подготовки на одиночном воздушном бое (поединке). Под это была подведена и вполне солидная теоретическая база, причём, ретроспективно оценивая её основные положения, приходится признать, что вполне определённый здравый смысл в ней действительно имелся, а подвергнуть её сомнению полвека назад было и вовсе невозможно. В основе теории лежали «три кита».

Во-первых, предполагалось, что со временем масса ядерных средств поражения (бомб) будет существенно снижена, что позволит использовать для их доставки к цели менее крупные (чем стратегические бомбардировщики) самолёты, а в перспективе и тактические истребители.

Во-вторых, считалось, что прогресс в области авиастроения позволит создать такие двигатели и виды топлива, что со временем дальностью действия современных на тот момент стратегических бомбардировщиков будут обладать боевые машины более «лёгких» классов, что позволит последним не опасаться встреч с вражескими перехватчиками и при случае успешно им противостоять.

В третьих, у лётного состава истребительных авиачастей требовалось поддерживать достаточно высокий уровень лётного мастерства, а отработка приёмов индивидуального воздушного боя как нельзя лучше способствовала этому.

Как нетрудно заметить, первое предположение со временем полностью подтвердилось, очевидность третьего никогда не вызывала сомнений, а вот второе было выполнено лишь отчасти 3*. Понятно, что в то время обоснованность подобных ожиданий не вызывала сомнений. Но здесь начавшаяся реактивная эпоха наложила свой неповторимый отпечаток.

Со стрельбой в воздушном бою к середине 50-х также было далеко не всё в порядке. «Возмутителями спокойствия» оказались, с одной стороны, возросшие скоростные характеристики боевых реактивных машин 1-го поколения по сравнению с их винтовыми аналогами времён Второй Мировой войны, а с другой — усилившаяся прочность конструкции планеров, рассчитанных на более высокие скорости и перегрузки. Помимо этого наиболее важные системы (управление в первую очередь) начали дублировать. Свою долю в снижение уязвимости летательных аппаратов внёс и новый вид топлива — авиационный керосин. Последний загорался существенно труднее, нежели высокооктановый бензин, а на больших высотах (свыше 10 км), в условиях разряжённой атмосферы, вытекающее из пробитого бака реактивное топливо вообще было поджечь невозможно!

В результате, как свидетельствовал опыт недавно закончившейся войны в Корее, дальность действительного огня по самолётам тактической авиации не только не возросла благодаря повышению эффективности прицельных устройств и мощи стрелково-пушечного вооружения 4*, но даже несколько снизилась (особенно в противоборстве истребителей), выйдя на уровень 200–300 м.