История Бастилии. Четыре века самой зловещей тюрьмы Европы, 1370–1789

У Руи они пробыли некоторое время и решились наконец эмигрировать в Брюссель. Д’Алегр, переодетый в крестьянское платье, отправился первым и благополучно прибыл туда. Они условились, что по прибытии в этот город он напишет письмо Руи, в котором будет говорить об обыкновенных предметах и подпишется не своим именем. Это письмо было получено через 15 дней. Тогда туда же отправился и Латюд, разумеется тоже переодетый. По дороге он узнал от одного спутника, что д’Алегр арестован и отвезен во Францию. Вследствие того Латюд отправился в Голландию, но золото и угрозы Помпадур сделали так, что и в Голландии он был арестован. Это произошло среди белого дня. Когда он хотел обратиться к народу и заявить, по чьему приказанию с ним так поступают, французские и голландские полицейские закричали, что Латюд разбойник, приговоренный во Франции к смертной казни.

Таким образом, Латюд и д’Алегр были снова заключены в Бастилию, но на сей раз порознь.

Латюда заключили в самую ужасную подземную тюрьму и приставили к нему тех самых сторожей, бдительность которых он обманул. При этом следует заметить, что этих сторожей за побег Латюда присудили к трехмесячному заключению в подземных тюрьмах.

Латюду пришлось много выстрадать, и он дошел до ужасного состояния, которое наконец стало внушать опасения, а потому глава парижской полиции де Сартинь поручил доктору осмотреть его, и вот что следует из медицинского заключения.

1. Латюд начал лишаться зрения, ибо в течение сорока месяцев находится в самой ужасной тюрьме с цепями на руках и на ногах, причем, естественно, у него текли слезы, а слишком обильное слезотечение, без сомнения, вредит зрению.

2. В отверстиях стен его тюрьмы не было стекол, а потому днем и ночью ветер и холод проникали туда, и ветер дул ему прямо в лицо.

3. От течи из носу у него лопнула губа до самого носа, зубы, не прикрытые, тоже лопнули, усы вылезли.

4. Латюд хотел уморить себя голодом, а потому не ел и не пил в течение 133 часов, так что ему насильно открыли рот и заставили принять пищу. Затем он, добыв кусочек стекла, перерезал себе четыре вены, отчего за ночь вытекла почти вся кровь, едва осталось 6 унций, и он несколько дней был без чувств.

5. Латюд жалуется на ревматизм и другие недомогания.

Далее доктор писал, что Латюду уже 42 года, что уже 15 лет, как он постоянно страдает, а в течение 7 лет лишен воздуха, тепла и света, что в подземелье он уже 58 месяцев, а в цепях 40 месяцев на соломе и без одеяла. Свой протокол доктор завершил тем, что докторские визиты и лекарства бесполезны и, чтобы сохранить Латюду зрение, необходимо избавить его от страданий, а также ему нужны чистый воздух и моцион.

Дело было представлено де Сартиню, но, несмотря на это, в положении Латюда ничего не изменилось: его перевели в другое помещение только тогда, когда вследствие разлива реки тюрьма наполнилась водой, и тюремщик стал жаловаться, что ему приходится ступать в воду всякий раз, когда нужно приносить Латюду пищу. Несмотря на свое ужасное положение, Латюд обдумал в тюрьме два проекта: 1) как сразу увеличить армию на 20 тысяч человек; 2) как собрать достаточную сумму, чтобы можно было назначить пенсии вдовам солдат, павших в сражениях. Для осуществления первого проекта Латюд предлагал раздать ружья всем сержантам или унтер-офицерам, которые до тех пор были вооружены пиками и алебардами.

Средством для осуществления второго проекта было увеличение на три денье платы за пересылку писем. Латюд обдумал эти проекты, но как было их представить королю? В Бастилии никто бы за это не взялся. Однако Латюду удалось заинтересовать этими проектами своего духовника патера Гриффе, который выхлопотал ему необходимые для этого письменные принадлежности, и проект об увеличении армии был представлен королю. Проект был принят, ружья розданы всем сержантам и капралам, но положение Латюда не улучшилось. Затем был представлен и второй его проект, который тоже был одобрен: плата за пересылку писем была увеличена, но этими деньгами воспользовался двор, а вдовы солдат, как и прежде, не получали пенсий. Однако Латюд и за этот проект не был вознагражден. Тогда-то им и овладело отчаяние, вследствие чего он и решился на самоубийство, о котором упоминает доктор в своем заключении.

Помпадур умерла, но положение Латюда не улучшилось, потому что у него был другой коварный враг – де Сартинь. Он боялся этой сильной, кипучей натуры и его изобретательного ума. Он возымел намерение навсегда оставить Латюда в тюрьме и ради этого сделал распоряжение о переводе его в Венсен. Здесь будет кстати упомянуть, что в этой бумаге Латюд назван Данри, потому что всех заключенных в Бастилию в официальных бумагах называли не настоящими фамилиями, а какими-либо вымышленными, которые составляли секрет властей.