История белорусского театра кукол. Опыт конспекта

К середине XX века белорусский театр кукол в целом сформировался как профессиональный вид искусства. Значительную роль в этом сыграла плеяда «великих дилетантов» первой половины столетия. Не случайно значение слов «дилетант в искусстве» можно трактовать как «тот, кто развивает искусство из-за любви или привязанности, без стремления заработать или извлечь выгоду».

Среди таких «дилетантов» — поручик инженерных войск Е. Деммени, художник Н. Симонович-Ефимова, скульптор-анималист И. Ефимов, журналист, актер В. Швембергер, режиссер драматического театра М. Королев, художник, актер драматического театра С. Образцов. Они не учились «на кукольников» — сами стали учителями. На их успехах, ошибках, спектаклях, статьях, спорах, докладах и книгах учились и продолжают до сих пор учиться все, кто занимается этой профессией.

Деятельность Н. и И. Ефимовых, Е. Деммени, В. Швембергера, С. Образцова, В. Яремы в 1920-х — 1940-х гг. стала катализатором создания в СССР сети крупных стационарных государственных театров кукол. Их жизнь, творчество, а впоследствии жизнь и творчество их учеников стали историей театра кукол XX столетия. Благодаря усилиям любителей, опиравшихся на достижения народного и традиционного искусства играющих кукол, на рубеже 1920-х и 1930-х гг. возник белорусский профессиональный театр кукол.

Профессиональным театр кукол Беларуси

15 июля 1938 г. в Гомеле по решению Управления по делам искусств при Совете Народных Комиссаров БССР был создан Государственный театр кукол БССР. В сентябре того же года зрители увидели его первую премьеру — «По щучьему веленью» Л. Тараховской (режиссер М. Райская). Затем в репертуаре появились спектакли «Мойдодыр» К. Чуковского и «Гусенок» Н. Гернет. Постоянного режиссера в театре еще не было, но уже через год, в 1939 г., на эту должность был приглашен режиссер Киевского театра кукол Я. Жовинский, ненадолго возглавивший театр и приступивший к постановке «Сказки о попе и о работнике его Балде» А. Пушкина.

В процессе постановки пушкинской поэтической притчи начал формироваться талантливый творческий ансамбль молодого театра. Балду играл актер М. Бабушкин (с 1940 по 1947 гг. М. Бабушкин, ученик Е. Мировича, был художественным руководителем театра), Попа — А. Анискович, чертенка — М. Петрова, старого черта — А. Хуторецкий.

В этом пушкинском спектакле дебютировал и молодой гомельский художник Б. Звенигородский, с творчеством которого связано сценографическое решение многих постановок театра. Сокурсник С. Образцова по учебе в Московском ВХУТЕМАСе, художник Звенигородский, по существу, стал одним из основателей белорусской национальной сценографической школы кукольного театра.

Звенигородский Борис Федорович, (14.03.1896—29.09.1982) — художник театра кукол, живописец, заслуженный деятель искусств Беларуси (1956), учился в частных художественных студиях (1917–1919), в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (1917–1919). Член Белорусского союза художников (1929). С 1940 по 1948 гг. — главный художник Государственного театра кукол БССР. Основатель белорусской школы сценографии театра кукол. Создатель кукол и декораций первых спектаклей Белорусского государственного театра кукол. Среди созданных им работ спектакли «По щучьему веленью» (1938), «Дед и Журавль» (1939, 1945), «Каштанка» (1944), «Конек-горбунок» (1946), «Сказка о царе Салтане» (1947) и др.

В отличие от принципов сценографии спектаклей Театра Образцова того времени художник ввел в пушкинский спектакль смешанную систему кукол (что в Центральном театре кукол под руководством С. Образцова не приветствовалось). Главные герои решались художником с помощью перчаточных кукол, а введенные в спектакль режиссером и художником подводные сцены из жизни русалок — с помощью тростевых кукол. По тем временам это было смелым экспериментом.

Необычность режиссерского и изобразительного решения, яркое отличие от общепринятого в то время «образцовского стандарта» вызывали многочисленные критические высказывания; Критики находили, что подводные сцены спектакля с тростевыми куклами, играющими на фоне тюлевых декораций, апплицированных в виде водорослей, носят черты скорее оперного, нежели кукольного искусства.