История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре

Как мы увидим в главе 18, вероятно, в какой-то момент в IV веке до нашей эры Пятикнижие перевели на греческий в Египте. Значит, к тому времени в нем явно видели текст, заслуживающий доверия и еврейской диаспоры в Египте, и евреев, живших в Земле Обетованной. Точная датировка миссии Ездры — если предположить, что это исторический факт — не определена. Но скорее всего, она вершилась где-то в V веке до нашей эры. Это хорошо согласуется с тем, что законы и повествования были сведены в кодекс и обрели силу канона именно в тот период израильской истории, когда провинцией Йехуд правили персы. А возможно ли, что персидские власти сами приняли участие том, чтобы наложить на иудеев законы Пятикнижия? В 1990-х годах широко распространилась теория, согласно которой персы, проявляя уважение к местным законам народов, пребывавших под их подданством, стремились удостовериться в том, что эти законы будут должным образом сводиться в кодексы и проводиться в жизнь. Так может, нечто подобное произошло и с Пятикнижием в провинции Йехуд?^{91}. Впрочем, эта теория в лучшем случае спекулятивна: сложно представить, что персидский сатрап, властвовавший над огромной областью Заевфратья, в которой провинция Йехуд была крошечным островком, тщательно проверил все пять книг закона Моисеева, желая убедиться, что они соответствуют взглядам персов на правосудие и справедливость. И еще сложнее поверить в то, что он читал повествования и множество правил, касавшихся храмового богослужения. В общем и целом, вероятнее всего, иудеи, и только они сами, просто решили, что Пятикнижие будет играть роль свода их законов, а также станет их основополагающим историческим документом. Так в иудаизме времен персидского владычества Тора обрела силу закона, обязательного для исполнения, и за ней признали право определять институты иудейской религии, ее обычаи и меры по урегулированию общественных споров. Это не значит, что текст Торы стал абсолютно непреложным и неизменным. Даже в свитках Мертвого моря мы увидим расхождения в книгах Пятикнижия. Одно особое произведение, «Храмовый свиток», даже стремится примирить противоречия разных кодексов — и тем самым, возможно, создать документ, обладающий большим авторитетом, чем уже существующие законы Пятикнижия^{92}. Но с V века до нашей эры и в дальнейшем иудаизму предстояло стать религией закона, в формальном смысле — религией Торы.

Почему все так переменилось? Во Второзаконии уже проявлено то благоговейное почитание, которое израильтяне обязались оказывать Богу. Оно заключено в законах и настоятельных предостережениях, которые, как утверждают, передал Моисей. Обращение Торы в канон, свершенное в иудаизме времен персидского владычества — логичное развитие этой тенденции, восходящей, возможно, еще к эпохе до Вавилонского плена. Но как именно в иудейской мысли начал столь высоко цениться в первую очередь закон — это остается неизвестным.

Олицетворение Торы

После эпохи Вавилонского плена поразительным развитием иудаизма стало олицетворение Торы, чем-то похожее на олицетворение Премудрости. Особенно ясно это видно в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова (середина II века до нашей эры). Ее автор первым перенимает олицетворение Премудрости из восьмой главы Книги Притчей — и развивает его образность:

Премудрость прославит себя

и среди народа своего будет восхвалена.

В церкви Всевышнего она откроет уста свои,

и пред воинством Его будет прославлять себя:

«я вышла из уст Всевышнего

и подобно облаку покрыла землю;

я поставила скинию на высоте,

и престол мой — в столпе облачном;

я одна обошла круг небесный

и ходила во глубине бездны.

Сир 24:1–5

Но потом он переходит в новую тональность — и связывает Премудрость именно с Израилем:

В волнах моря и по всей земле

и во всяком народе и племени имела я владение:

между всеми ими я искала успокоения,

и в чьем наследии водвориться мне.

Тогда Создатель всех повелел мне,

и Произведший меня указал мне покойное жилище и сказал:

поселись в Иакове

и прими наследие в Израиле.

Прежде века от начала Он произвел меня,

и я не скончаюсь во веки.

Я служила пред Ним во святой скинии

и так утвердилась в Сионе.

Сир 24:6–10

И чуть дальше в этой главе мы обнаруживаем, что Премудрость и Тора — на самом деле одно и то же: