История болезни (документальная повесть) - часть вторая

Врач пригнувшись, откидывает мое одеяло и пальцами осторожно мнет только что прооперированный живот.

Мне больно и страшно.

- Кожа лопнет.

- Не лопнет. На этот раз все зашито надежно. – прекратив мять, Александр Анатольевич присев на стул прикладывает к животу фонендоскоп: - Замечательно! Перистальтика прослушивается.

Подголовник немного приподнят и я вижу в центре живота, горкой выступает пуповина.

- А это что?

Врач прослеживает мой взгляд и объясняет:

- Хотел отрезать, но затем подумал: «Как ты будешь жить без пуповины?» оставил. Ты же не девушка!

Мама вступается за доктора.

- Саша, Александр Анатольевич тебе живот зашил! Это твое спасибо?

Виновато опускаю взгляд.

- Спасибо! Просто поинтересовался.

Понизив тон, она обращается к врачу:

- Александр Анатольевич, Вы очень устало выглядите. Идите домой, отдохните. Я всегда рядом. Если понадобится вызову дежурного врача.

- Да, действительно устал. Шесть часов напряженной непрерывной работы за операционным столом отняло много сил.

Работала бригада хирургов. Из-за множественных свищей и эрозий в слизистой, пришлось удалить около двух метров тонкого кишечника, кроме этого ушиты еще два свища тонкого и три толстого кишечника. – он поднимает салфетку в правой подвздошной области. Вижу обрубок кишки вывернутый наизнанку: - Наложили цекостому и только после этого закрыли все три дефекта передней брюшной стенки – смотрит мне в глаза: - Поживешь пока с цекостомой. Осенью наложим анастомоз между тонким и толстым кишечником и твоя долгая эпопея надеюсь закончится.- хирург тяжело встает и медленно выходит из палаты…

1 июня 1970 год.

Послеоперационный период протекал с очень сильными болями в животе. Трижды в сутки кололи «промедол».Кишечник, увеличившись в объеме – бунтовал, извергая из цекостомы газы и кашицеобразные отходы. Кожа живота растянулась до толщины пергамента, и казалось вот-вот лопнет, но выдержала. Даже послеоперационные швы не разошлись, если не считать небольших разрезов от капроновых нитей. Кишечник постепенно привыкая к работе успокоился, боли уменьшились, лишь изредка реагировал резким вздутием на некоторые продукты вызывающих брожение.

Мама в ближайшей от института аптеке без труда купила пояс с вмонтированным в него резиновым мешочком – калоприемником.Значит не один я такой.

На десятый день после операции, пристегнув пояс к животу - сел на кровать, на двенадцатый - начал ходить, через полмесяца - вышел самостоятельно на улицу. Мама предварительно обговорив с врачами дату моей выписки, уехала в Саранск…

Утро. Еще нет одиннадцати. Лежа читаю книгу. В необычное для нее время, заходит возбужденная Надя.

- Саша! Ты сможешь сейчас выйти на улицу?

- Да! А что случилось?

- На территории института кино снимают – «Белорусский вокзал». Может известных артистов увидим! Тебе помочь?

- Не надо. Сам встану.

Она нетерпеливо стоит у двери. Я же при ней стесняюсь пристегивать калоприемник. Наконец, Надя догадывается.

- Подожду тебя в коридоре. – выходит.