История болезни. В попытках быть счастливой

Еще один тест для самой себя: выдержу или нет? Перелет, жару, 5 часов в микроавтобусе без кондиционера? Выдержала. А хуже стало? Конечно стало. Только не от поездки. А от моей болезни. Той самой, от которой по-прежнему нет лекарства. А вдруг в новом десятилетии его придумают?

Дневники 2011-2012

2011

18 января. Самолет. Шесть часов от Найроби до Стамбула, потом пересадка и еще три до Москвы. Читать уже нечего. Сижу и пишу.

Говорят, в Африку влюбляются. Я лечу в свою зиму и уже скучаю. Закат в саванне, жирафы, объедающие акации, потом теплый океан, цветы и пальмы, шум прибоя. Как жить без них? Милы даже постоянно пытающиеся тебя надурить улыбчивые чернокожие братья. В отличие от непроницаемых китайцев, эти считываются на раз. И не боятся “потерять лицо”, а потому легко каются… Потом, правда, все начинается по новой.

Но там, где Африка цивилизуется, любить ее трудно. Наверное, у какого-нибудь француза, попадающего в Россию, сходное ощущение – экзотики уже недодают, а на сервис по-прежнему не похоже. Оазисов благополучия хватает на туриста с большим кошельком. А чуть подешевле – сплошная “момбаса” с тараканами и вечно сломанным кондиционером. Собственно, я нашу гостиницу в Момбасе, колониальной, прибрежной бывшей столице Кении, имею в виду. Поэтому если собираетесь в Африку, то будьте готовы или не мелочиться, или терпеть.

Испугавшись очередных двух с половиной звезд, в которых нам предстояло провести последний вечер перед отлетом из Найроби, Алеша, главный вождь нашей группы, шиканул. Мы переночевали в “Норфолке”, лучшей гостинице Кении. Там все происходит не “поле-поле” (“не торопясь, помаленечку” – на суахили), там все как англичане устроили. Отелю больше века. Когда-то в нем останавливался Теодор Рузвельт. Его фотка, где он попирает ногой голову убитого им льва, висит на стене в комнате, где он жил. Кстати, ему потом здорово досталось за несчастного льва от американских защитников животных. Уже в начале двадцатого века – защищали!

Какой, должно быть, кофе утром в такой гостинице!.. Не успели, стартовали в аэропорт в 3.15 ночи. Загулявшие соседи только возвращались. Местные кутались в теплые куртки и напяливали на головы шерстяные шапочки. Ночью в Найроби холодно – градусов 18 тепла.

Действующий аэропорт построили еще англичане (то есть до 1963 года). Больше всего он похож на Шереметьево-1. Кошмарный кошмар. Новый строят китайцы.

Как-то, когда мы еще были на океане, я включила местное ТВ. Везде сериалы. Но на одном канале в сериале говорят по-английски. Там молодой человек в полосатой рубашке с правильно подобранным галстуком сообщает своей пассии, разбитного вида красотке, что идет на MBA. На другом канале говорят на суахили. Смысла не понимаю, но все действующие лица в национальных костюмах и занимаются физическим трудом разной степени тяжести. Язык определяет сословие и образ жизни.

Вся наружная реклама в городе по-английски. А говорят в городе на суахили.

Самое кошмарное впечатление производят русские “гиды”, которых нанимают наши турфирмы. В Момбасе нас ветре-чала-провожала здоровенных размеров тетка Лена в парандже. Родом из Твери. По профессии парикмахер. А еще “проповедник”. Вместо экскурсий она бесконечно талдычит про то, как ей хочется в рай, про скорый конец света. Вынесла мозг совершенно. Ее товарка, с окончательно и бесповоротно испитым лицом тяжелой алкоголички, встреченная в аэропорту, уже успела какую-то несчастную группу проводить. Про историю мест обитания эти бабцы не знают ничего.

Муж тетки, поминутно поправляющей падающий с головы мусульманский платок, – момбасский христианин. Она его еще не обратила.

Кстати, мусульманином оказался и мой заботливый Бен. На самом деле он Салим.

Мне лететь еще два часа до Стамбула. Всю дорогу прилично турбулентит. Хорошо, что я этого не боюсь… Никогда не боялась, а теперь – тем более.

И еще раз спасибо за то, что на свете существуют друзья! Я бы сошла с ума за эти дни в Москве…

25 января. Дома, под вечер, вдруг начала строить планы. По хозяйству, не по работе. Мебель надо бы перетянуть. Нора весь диван подрала. В кабинете перестановку сделать. Книги разобрать. Аквариум очень хочу. Этот вот артефакт давно пора в сарай отправить. Сороковой день. Он отпустил меня.