История болезни. В попытках быть счастливой

18 сентября. Тридцать – как поступили, двадцать пять – как закончили. Встреча курса. Много незнакомых людей. Все время думаешь – неужели я тоже так постарела? Я первый час никого не узнавала, тихонько спрашивая у Гали Рудухи – а это кто? Мальчики наши, седые и лысые, а как мы в них влюблялись! Вопрос вечера: “А у тебя уже внуки есть?”

Потом пришел Алексашенко – наконец-то родное лицо! Устала отвечать “нормально” на вопрос “как дела?”.

Все нормально. Долгая история… Много счастливых людей.

Какое грустное свидание с юностью.

4 октября. Аэропорт по последнему слову, сам ночной Тбилиси чарующе красив. Живу в Верийском квартале, и хозяин гостиницы Зураб таскает меня вручную по винтовой лестнице на второй этаж. Завтра путь в Батуми через всю Грузию.

6 октября. К концу дня нас понесло на грузино-турецкую границу. В советские времена южнее Батуми вообще была закрытая зона, там жили военные со своими военными штучками, а также совхоз, который в древнеримской крепости разводил цитрусовые сады. Когда в этой крепости Гонио начались раскопки, мандариновые деревья пришлось извести. Осталась парочка по периметру, дополняя собой водопровод и канализацию первого века нашей эры. Северо-восточный форпост Римской империи. Потом византйцы, потом иранцы, потом Давид Строитель, потом османы. Потом южная граница СССР. Так что тут Римская империя соприкоснулась с империей советской.

Граница прозрачная. Турецкие траки стоят в длинной очереди. Их много. Каждый занимает у таможенников 4–5 минут. Публика с котомками проходит с турецкой стороны (просто я встречала их с грузинской), садится в поджидающее такси и чешет в сторону Батуми. Красивый берег, горы, с грузинской стороны – церковь, с турецкой – мечеть. Сарпи. Наши сопровождающие радуются – все в дом. Проезд каждого трака – 500 долларов. В день их проходит 2–3 тысячи.

Сам Батуми местами похож на Эйлат, местами на Майами. Местами на Диснейленд, уж больно все кукольное и позолоченное. И уж точно не похож на тот город, в котором в мае 1988 года мы с моим тогдашним мужем гостили у его однокурсника Роини. Муж ему написал то ли курсовую, то ли диплом.

А обедал с нами сегодня местный министр туризма Важа – красивый, подтянутый мущщина в хорошем костюме. Знаете, кто основной контингент туристов в Аджарии? Азербайджанцы и армяне. Также заезжают украинцы, поляки и израильтяне. Замечены были узбеки. Бывший СССР без нас живет своей, насыщенной жизнью.

Важа оптимистичен. Гостиницы растут как грибы, официанты учатся видеть клиента, а море, оно и в Африке море.

А туркули (кофе на песке) на солнечной набережной плохим не бывает.

8 октября. Люди в Батуми какие-то невероятно доброжелательные. Впервые за долгие годы я увидела, что кто-то начинает радостно улыбаться, услышав, что ты из Москвы. То есть не просто когда кто-то говорит по-русски, а именно из России. Я – из Москвы, Лена – из Воронежа. А они реально радуются. Девочки в парикмахерской радуются, и София и Инга, парковщик автомобилей около гостиницы – радуется, таксист радуется и дает визитную карточку. Только позвоните, встречу прямо в Тбилиси. И все сразу кидаются объяснять: мы на вас зла не держим, мы понимаем, что власть – отдельно, а люди – отдельно. Честно говоря, даже излишне говорить, что позиция властей – не наша. Люди все понимают.

Вообще в эти дни Грузия сильно напоминает мне Израиль. Могучий враг – сосед, ощущение собственной правоты, сплоченность какая-то. Даже контроль в аэропорту похож на израильский. Без допросов, конечно, но очень тщательно.

Потом при выходе на летное поле, на последнем контроле, тетка просит посадочные талоны по-английски. Я перевожу Лене. Тетка начинает извиняться по-русски:

– Простите, я думала, что вы иностранцы.