История большевизма в России от возникновения до захвата власти: 1883—1903—1917. С приложением документов

В Лонжюмо, как в описанных выше школах, среди учеников были лица, сообщавшие политической полиции, что происходило в школе среди учителей и учеников. «В результате, – писал один из таких учеников, – дело свелось к неосмысленному запоминанию слушателями школы отдельных отрывков из читанных им лекций, носивших форму и характер неоспоримых догм и совершенно не располагавших к критическому обследованию и разумно-сознательному их усвоению». Но в смысле фракционном школа принесла хорошие для большевизма результаты: она выпустила группу заядлых большевиков-ленинцев, показавших себя на работе в ближайшее же время после окончания школы, что было признано самим Лениным.

Произведенный Лениным при помощи своих друзей-большевиков внутренний переворот в верхах партии произвел сильное впечатление в партийных кругах и вызвал большое волнение в заграничных кружках.

Существовавшие в Париже, Лозанне, Нанси, Женеве, Базеле, Вене и Цюрихе организации меньшевистского направления вынесли ряд резолюций с протестом против случившегося, с требованием, дабы Ленин сложил с себя звание представителя партии в Международном бюро, чтобы все участники переворота были преданы партийному суду и чтобы все партийные организации поддержали Заграничное бюро Центрального комитета и помогли созыву конференции с целью восстановления партийной работы.

Резолюции предлагали также: создать в России Центральный комитет партии, создать там же Организационный комитет, которому и поручить подготовку и созыв конференции, считать ленинское совещание, принятые на нем резолюции и новые органы – незаконными. 20 августа 1911 года в Берне было открыто совещание, организованное Заграничным бюро ЦК, для обсуждения вопроса содействия созыву намеченной конференции. На совещании присутствовали представители Заграничного комитета Бунда, ЦК социал-демократии Латышского края, редакций «Правды» и «Социал-демократа» и два члена Заграничного бюро. Совещание решило оказать всемерную помощь Организационному комитету в России и противодействовать образованным Лениным Технической и Организационной комиссиям.

Но ленинцы работали не менее энергично. Командированные в Россию Рыков, Шварц и Бреслав хотя и с большими затруднениями, но выполняли успешно порученное им дело. Они произвели объезд столиц и ряда городов и, хотя почти вся подпольная работа была разрушена розыскными органами, установили связи с кое-где уцелевшими остатками организаций или с отдельными революционными работниками. Большевик-примиренец объехал ряд городов, но, выслеженный полицией, был арестован в августе в Москве, и обнаруженные у него при обыске явки и адреса повели к аресту ряда лиц, с которыми только что виделся Рыков. Арест их если и мешал подготовке конференции, то, с другой стороны, облегчал работу другим посланным – Шварцу и Бреславу, которые считались чистыми ленинцами и из которых первый был по своему прошлому еще и экспроприатор.

Шварц, пользуясь своими старыми связями, объехал Урал, посетил Екатеринбург, Уфу, Екатеринослав, Баку, Тифлис[96]. Он созывал сходки, делал доклады о положении партийных дел, предлагал выбрать русскую Организационную комиссию по избранию делегатов на конференцию и сумел организовать эту комиссию. В нее вошли представители от Петербурга, Москвы, Екатеринбурга, Екатеринослава, Баку и Тифлиса. В сентябре комиссия собралась в Баку, выработала обращение к местным организациям и объявила себя не только органом по подготовке конференции, но и временным руководящим органом партии в России. Комиссия выбрала своим представителем в Заграничный центр Орджоникидзе, потребовав его немедленного отъезда за границу, и затем члены комиссии, разъехавшись, начали проводить выборы делегатов на конференцию, строго придерживаясь данного Лениным указания, чтобы делегаты являлись большевиками ленинского направления.

Агенты Ленина не стеснялись в средствах, дабы добиться желаемых результатов. Так, Бреслав в Москве являлся обычно к рабочим с уже готовыми резолюциями и только спрашивал рабочих, согласны ли они или нет. Никаких обсуждений обычно не было. Он действовал настолько беззастенчиво, что, не дождавшись дня выборов от Москвы, телеграфировал об их результатах за границу, а между тем сам был арестован со всеми выборщиками 29 октября, не успев в действительности даже произвести выборы. Не более чистоплотно работали и другие члены Организационной комиссии, к которым присоединился бежавший из Нарымского края фанатичный поклонник Ленина Голощекин (Филипп), сумевший в короткий срок наладить в Москве разбитую партийную работу, которая, впрочем, вскоре опять была прекращена арестами. Членам комиссии помогали в их делах и не входившие в ее состав, но присылавшиеся от Ленина агенты, которые вели энергичную пропаганду за подбор делегатов-ленинцев. Несмотря на то что Департамент полиции был хорошо осведомлен о работе ленинских агентов, они сумели отправить на конференцию до 10 делегатов, которые порознь пробирались за границу при помощи контрабандных путей в конце 1911 года.