Оставался последний вопрос: что делать с Афганистаном? После долгих раздумий Элленборо решил вернуть в Афганистан… Дост-Мохаммеда, из-за которого и началась эта история. В обмен на обещание не присоединяться ни к каким антианглийским силам. Надо сказать, Дост-Мохаммед оказался на удивление договороспособным, и даже во время восстания сипаев в 1857 году против англичан не выступил.
Ну а теперь вернемся к сикхскому государству. Ранджит Сингх выстроил у себя подобие восточной меритократии: в бюрократическом аппарате и армии люди у него делали карьеру только по заслугам, без скидки на богатство и знатность. Его 30-тысячной армией, из которой 7000 составляла гвардия, обученная в лучших европейских традициях, командовал французский полковник Жан-Франсуа Аллар.
Однако в 1839 году Ранджит умер. Ему наследовал Харак Сингх, немедленно погибший при странных обстоятельствах — на наследника, возвращавшегося с похорон отца, обрушилась каменная арка форта Лахор.
Началась междоусобица между сикхской партией Синдханвали и индуистской — Догра. Догра в конце концов победили соперников, и махараджей стал Шер Сингх, незаконнорожденный сын Ранджита. Синдханвали же спаслись на британской территории, оставив множество сторонников в армии Пенджаба.
При этом многие солдаты-сикхи поддерживали Синдханвали, и в результате началось противостояние армии и гражданской власти. Вполне естественно, что вскоре Шер Сингх был свергнут, Дзинд Каур, самая молодая вдова Ранджита Сингха, стала регентом при своём малолетнем сыне, Дулипе Сингхе. Визирем сделался Лал Сингх, главнокомандующим — Тедж Сингх. Оба принадлежали к фракции Догра и были индуистами высшей касты.
Естественно, англичане не могли не воспользоваться междоусобицей и начали стягивать войска к Пенджабу. Официальное оправдание — армия сикхов без твердого руководства представляет опасность для владений ОИК. Однако намерения англичан явно носили наступательный характер: полки осадной артиллерии, саперные обозы для наведения мостов — вряд ли все это требовалось для обороны своих городов. Британцев привлекали богатства сикхов, в том числе знаменитый алмаз Кохинор.
И вот 11 декабря 1845 года английская армия Хью Гофа (11 тысяч человек при 42 орудиях) пересекла реку Сатледж и вошла на территорию сикхов, а 18 декабря у селения Муджи (
Конница сикхов начала отступать и навела британских драгун на сикхские батареи — артиллеристы расстреляли британцев в упор, однако и сами погибли во множестве. В этот момент начала наступление британская пехота и сипаи. В ответ в атаку двинулся небольшой отряд из состава «фаудж-и-эйн» (пехота, подготовленная по европейскому образцу) армии Пенджаба. Стемнело, ничего не было видно, часть сипаев обстреляла свои же войска, «фаудж-и-эйны» держались просто отлично, ведя прицельный огонь с потрясающей скоростью. Правда, сикхам не хватало пехоты — всего 3–3,5 тысяч человек, остальное конница. В результате англичане навязали сикхам ближний бой, который грозил прорывом всей линии, и сикхи отошли.
Потери англичан в бою — 217 убитых, 615 раненых, потери сикхов — 800-1000 человек. Лала Сингх, отойдя к Сатледжу, перегруппировался. Он ждал большой отряд Теж Сингха — вместе с подкреплением у сикхов набиралось 35 тысяч штыков и сабель. Британские ждали полковника Литтлера (6–7 тысяч человек).
Утром 21 декабря у Ферозепура Гоф начал наступление, решив предварить его бомбардировкой. Но оказалось, что сикхи грамотно окопались, их орудия защищены брустверами и насыпями, к тому же пушки у них 18- и 24-фунтовые, тогда как у англичан — более мелкие, 6- и 8-фунтовки конной артиллерии.
В разгар этой канонады подошло соединение Литтлера, который решил атаковать сходу. Его полки пошли в штыковую атаку, потеряли на поле до половины своей численности только от артиллерийского обстрела, а когда в дело включились сикхские снайперы — просто бежали, оставляя за собой раненых и убитых.
Правда, 63-й полк ворвался в расположение сикхских артиллеристов и начал поднимать их на штыки, но был атакован Gorchurras, на которых в свою очередь с тыла бросились драгуны Компании. Бой превратился в беспорядочную свалку, что позволило дивизии Гарри Смита прорваться по центру, но Смит завяз в обозе и был вынужден отступать, предварительно взорвав пороховые запасы противника. Взрыв этот осветил своей вспышкой всю округу и послужил сигналом к окончанию первого дня сражения.