История бриттов. Жизнь Мерлина

Как уже говорилось, Гальфрид короля Артура не придумал. Он лишь привел в систему то, что нашел в смутных и скупых упоминаниях предшественников (главным образом у Ненния) и, видимо, в устных легендах. Широкое хождение таких легенд как на Британских островах, так и на континенте, в смешанной франко-кельтской среде в немалой мере обеспечило благожелательный прием сочинений Гальфрида. Но существовали также вполне определенные политические круги, в которых артуровские легенды были встречены с особенным энтузиазмом. Мы имеем в виду молодую династию Плантагенетов, имевшую прочные корни в Нормандии и Бретани. Для представителей этой династии, и прежде всего для короля Генриха II (чьей женой была знаменитая Альенора Аквитанская69, страстная поклонница куртуазной лирики трубадуров и покровительница литературы), артуровские легенды обладали большой притягательной силой. Ведь они рассказывали о досаксонских властителях Британии, якобы генетически связанных с родом римских императоров. Поэтому-то Генрих проявлял повышенный интерес к личности короля Артура, дал это имя одному из своих внуков (который, став герцогом Бретонским, пытался подчинить себе континентальные владения Плантагенетов, вступив в соперничество с Ричардом Львиное Сердце) и способствовал появлению стихотворного романа-хроники Васа "Брут" 70 (1155). Вас довольно точно пересказал в стихах книгу Гальфрида, но существенно изменил трактовку образа центрального персонажа. Уже у Васа этот король приобретает черты убеленного сединами мудрого правителя, становится символом подлинной рыцарственности и благородства, как они понимались во второй половине XII столетия. Появляется у Васа и идея Круглого Стола, за которым собираются самые прославленные и достойные члены рыцарского братства, причем путь в их круг не заказан никому, если он доблестен и благороден. Следом за Васом за разработку артуровских сюжетов принялся замечательный французский [223] поэт Кретьен де Труа 71, который, однако, не создал подробного последовательного рассказа об артуровском королевстве, а написал пять романов не столько о самом Артуре, сколько о прославленных его рыцарях-Эреке, Ивейне, Ланселоте, Гавейне, Персевале и др.

И Вас, и Кретьен писали по-французски, хотя и были так или иначе связаны с английским двором 72. Несколько позже стали появляться и английские пересказы книги Гальфрида, а затем и созданные на их основе самостоятельные произведения романного жанра. Среди первых английских стихотворных переработок "Истории бриттов" заслуживает упоминания обширное сочинение Лайамона 73, возникшее около 1204 г. В нашу задачу не входит давать сопоставительный анализ всех этих произведений, тем более что это уже делалось неоднократно 74. Ниже мы скажем об одном существенном моменте эволюции "артурианы", сейчас же обратимся к интересному свидетельству популярности артуровских легенд в кругах, близких к английскому королевскому дому.

Мы имеем в виду рассказ известнейшего хрониста Гиральда Камбрейского (ок. 1146–1220), который был весьма популярным и очень плодовитым писателем своего времени. Рассказ этот настолько увлекателен, подробен и даже поэтичен, что его стоит привести целиком. В своем латинском сочинении "De principis instructione" (1192) Гиральд так рассказывает о раскопках, что производили монахи Гластонберийского аббатства в 1190 г. 75: