История Брунгильды и Фредегонды, рассказанная смиренным монахом Григорием ч. 2

- Убьют нас там, господин, - уныло бурчал викарий(1) Дамиан, который ехал рядом с самим майордомом Бургундии. – Ну, как пить дать убьют!

- Ты что несешь! - вспылил маойрдом Бертоальд, которому тоже не нравилась эта затея, но вслух он об этом не говорил. Королева в последнее время была скора на расправу.

- Ну, посудите сами, господин, с тремя сотнями людей идем собирать налоги в край, который наше войско недавно дотла разорило, - сказал Дамиан, и сердце Бертоальда ёкнуло.

Эта земля еще не оправилась от войны. Мелкие городки, что жили с речной торговли, в прошлом походе стерли с лица земли, а их жителей увели в королевские виллы, где они стали рабами. Крепкие когда-то деревни и хутора пугали черными остовами обгорелых стен. Кое-где до сих пор лежали кости хозяев, тела которых растащили собаки и лисы. От прежней жизни людей тут осталась едва ли треть. Кто не погиб от железа, умер от голода, потому что нечего было сеять, и нечего было есть, пока взойдет посеянное. Рыба спасла тогда тысячи людей, и жалкие остатки населения робко жались к рекам, где и находили их сборщики королевских налогов. Ввалившиеся глаза и обострившиеся лица лучше любой переписи говорили, что брать тут нечего. А раздувшиеся от травы животы детей заставили отвернуться даже Бертоальда, хотя он был воином, и повидал немало.

Майордом погрузился в невеселые мысли. А ведь прав этот трус проклятый. Никогда не бывало, чтобы такой чин самолично шел в покоренную землю подати собирать. Сборщиков налогов и в более спокойных землях убивать начали(2). А три сотни воинов для земель, вплотную примыкающих к тому огрызку, что оставили королю Хлотарю, и вовсе было ничтожно мало. Один бросок армии из-за Сены, и их просто перебьют, ведь местные люто ненавидят бургундцев. Все это напоминало ловушку. Хорошо спланированную ловушку. И Бертоальд даже знал, кто ее подготовил. Патриций Протадий, коварный змей, который вкрался в доверие к королеве, безжалостно выжимая налоги из подвластных земель. Вот кого глаза голодных детей не трогали. Старуха Брунгильда души не чаяла в этом проходимце из местных римлян. Поговаривали даже, что он стал ее любовником. Вот ведь глупость какая, кто на такую старуху залезет! Бертоальд даже усмехнулся, подумав о такой нелепости. Хотя от этой сволочи можно всего ожидать. Он за золото и власть с самим Сатаной спать будет. Гнилой человек, как есть, гнилой. Протадий в прошлом году по поручению королевы епископа Дезидерия Вьеннского в ссылку отправил. Даже церковный собор ради этого собрал. Не вписался епископ в новые времена. Потерял нюх святой отец, не понял он, что сейчас государям нужно. В своей епархии старую римскую литературу в школах велел преподавать, самолично комментарии к Энеиде написал. Бертоальд, хоть и был франком, ученых людей сильно уважал. А их с каждый годом все меньше становится, умирают старики один за другим. Папа Григорий(3), этот твердолобый фанатик, ненавидел светскую литературу. Он сам, будучи блестяще образованным человеком, римское наследие не жаловал, считая ненужным и даже вредным. Папа, говорят, стучал посохом и требовал убрать непокорного прелата, да только нет в Галлии его власти. Лишь собор епископов мог сместить своего собрата, и он его сместил. И за что? Какая-то бабенка обвинила Дезидерия в том, что он ее за задницу подержал. Ну и что с того? Убудет от нее, что ли? За такую малость уважаемого всеми епископа с кафедры гнать? Да что за времена начинаются? Суров папа Григорий, и власть большую взял. И королева его в том поддерживает. Слухи пошли, что под епископа Санса копать начали. Якобы у него особо приближенная монашка имеется, и он ее регулярно по ночам исповедует. Да лет двадцать назад у епископов целые гаремы были из наложниц-монашек. Таких аскетов, как отец Претекстат и Григорий из Тура, по пальцам можно было пересчитать. Видно, королева на Дезидерия взъелась, потому что он короля в распутстве обвинил. Вот уж кто себе ни в чем не отказывает! У Теодориха за два года три сына от наложниц родились! Старшего королева повелела Сигибертом назвать, в честь мужа покойного.

Нерадостные мысли и дальше крутились в голове Бертоальда, отвлекая от грустного зрелища, что видел он вокруг себя. Не радовал первое лицо королевства вид разоренной земли и нищих подданных, сверкающих на него голодными глазами. Так они дошли почти до низовьев Сены, где в Бротонском лесу заняли виллу Арель, где любил охотиться сам Хлотарь. Три сотни людей нужно было кормить, а ограбить местных еще сильнее у Бертоальда просто не получалось. Пришлось бить оленей в королевском лесу. Как выяснилось позже, это была на редкость плохая идея.

***

Месяцем позже.