История Брунгильды и Фредегонды, рассказанная смиренным монахом Григорием. Часть I

В шатер забежала стайка персидских танцовщиц, которые начали крутить бедрами под ритмичные удары маленьких барабанов. Ритм все ускорялся, как ускорялось вращение бедрами, приводящее неизбалованных зрелищами воинов — аваров в дикий восторг. Гибкие тела извивались, освещаемые пляшущими языками пламени, что горел в центре ханского шатра. Гости, сидевшие за расстеленной кошмой, уставленной мясом, лепешками и зеленью, заворожённо смотрели на полуголые женские тела, и даже бросили есть. Они пожирали глазами девушек, укрытых тонкими тканями, которые не скрывали почти ничего. Каган задумчиво разглядывал свое имущество. Он никак не мог выбрать, кто же из них согреет его ночью.

* * *

— Вот дерьмо! — Хильперик хмуро смотрел на армию брата, которая выстроилась перед ним. Фредегонда оказалась права. Сигиберт победил, и притащил с собой все войско, включая германцев из-за Рейна. Воинов Хильперика было вдвое меньше, а это плохой расклад для пешей битвы. Король не был трусом, поэтому он еще раз подтянул пояс, проверил завязки на голенях и надел шлем. Чему быть, того не миновать. Он не баба, плакать и жалеть себя не станет, чем бы все не закончилось. В центр он поставил королевскую дружину, лучших воинов своей земли. Здоровяки с длинными вислыми усами, и выбритыми полукругом затылками, собрали волосы в косы или в хвост на макушке. Из первых рядов уже вышел Хрольф, который начал привычный ритуал. Нужно было, как следует, разозлить воинов.

— Эй, вы! — заорал громила. — Коровы беременные, вы своих телят сюда притащили?

Немудреная шутка вызвала смех в рядах бойцов. С другой стороны стали показывать известные жесты от локтя, а кое-кто водил ребром ладони по горлу.

— Да, вот таким концом, как ты сейчас показал, я твою жену имел! — надрывался Хрольф, тыча пальцем в самого здорового. — Она была очень довольна! Ты же сам не можешь!

— Я тебе кишки выпущу! — заорал франк из войска Сигиберта. Он принял слова Хрольфа на свой счет.

— Чем ты выпустишь? — заорал воин. — У тебя меч меньше, чем нож у моей жены, которым она репу строгает. У тебя, наверное, не только меч, конец тоже маленький!

Теперь надрывались от смеха воины с обеих сторон. Багровый от гнева громила снял пояс с мечом и вышел с двуручной секирой великанских размеров. Такой в плотном строю тяжело махать, а тут раздолье полное. Он встал напротив, сплюнул и перехватил топор поудобнее.

— Ну, иди сюда, птенчик, я сейчас посмотрю, какого цвета у тебя кишки!

— Наваляй ему, Хрольф! — орали воины Хильперика.

— Руди! Прикончи его! — орали с другой стороны.

Хрольф вышел с мечом и щитом, и встал напротив воина Сигиберта, оценивая его взглядом. Оба короля сидели на конях, окруженные знатнейшими воинами, и напряженно смотрели на начинающийся бой. Ведь боги выскажут свою волю еще до начала битвы.

Руди начал вращать секирой, выписывая затейливые петли так, что подойти к нему Хрольф никак не мог. Он ждал. Опытный воин берег силы для решающего удара. Хрольф был высок и плечист, но враг был выше на полголовы и существенно тяжелее его. Выход был только один, измотать и ранить. После этого боец начнет истекать кровью, и он его прикончит. Но Руди был непрост, и вот край шита падает на землю, отсеченный секирой. Воин Хильперика уходил от ударов, каждый из которых стал бы для него последним. После второго попадания Хрольф отбросил ставший ненужным щит. Его счастье, что умбон[43] принял все на себя, иначе воин остался бы без руки.

Теперь только ждать, и Хрольф вился, как уж, уходя от размашистых ударов. Ага! Руди стал замедляться и тяжело дышать. Осталось недолго! Руди провалился в ударе и его повело в сторону. Сейчас! Хрольф бросился вперед, подняв меч, но Руди, который на самом деле схитрил, махнул секирой в обратную сторону. Только человек с бычьей силой мог провернуть такое, и воины одобрительно зашумели. Он ударил Хрольфа обухом секиры, попав куда-то в район печени. Громко хрустнули ребра. Хрольф потерял дыхание, у него потемнело в глазах, и он уже не почувствовал, как широкое лезвие разрубает его ключицу и грудную клетку. Руди поднял окровавленный топор и заревел.

Обе армии потрясенно замолкли, а потом войско Сигиберта разразилось радостными криками. Боги высказали свою волю. Франки Хильперика, насупившись, подняли щиты, и вперед вышли метатели ангонов. Сотни копий с длинными наконечниками полетели вперед, впиваясь в щиты. Вслед за ними полетели топоры, которые начали крошить щиты первого ряда. Войска с ревом кинулись друг на друга, выискивая в первую очередь тех, у кого ангон впился в щит. Франки прыгали на волочащиеся по земле копья, раскрывая своего противника, и в эту брешь летел топор, который метал стоявший рядом воином. Силы дружин были примерно равны, но Сигиберт привел с собой почти три тысячи зарейнских германцев, которые очень скоро смяли массой фланги Хильперика. Оба короля рубились в гуще битвы, окруженные телохранителями. Они хотели добраться друг до друга, но увязли в людской массе, ощетинившейся железом. К Хильперику пробился воин с перевязанной рукой и прокричал.