История частной жизни. Том 4: от Великой французской революции до I Мировой войны

Начиная с этого момента супруг должен стараться доставить удовольствие своей молодой жене. Всякая женщина, даже если она об этом не знает, может стать очень сладострастной; только умеренный секс позволит ей избежать мук нимфомании или, как тогда выражались, «истощения нервной системы». К счастью, полагали в то время, желание женщины нужно спровоцировать. Таким образом, по мнению медиков, на муже лежит тяжкое бремя ответственности. Понятно волнение молодого мужа, супруга которого оказывается чересчур знающей. Юная мадам Лафарж, вышедшая замуж в 1839 году, была изнасилована в каком–то провинциальном отеле. Полвека спустя Зелия Герен, мать святой Терезы, в ходе брачной ночи испытала настоящий шок.

Врачи бесконечно обсуждают опасности мужского истощения. В полном соответствии с ментальностью правящего класса они превозносят идею строго размеренного расходования спермы. Супружеский секс также может привести мужчину к потере сил. Отсюда — целая серия советов, как вести себя в зависимости от возраста. Подобная литература, черпающая сведения в старых книгах Линьяка и Никола Венетта[440], указывает, как часто следует заниматься сексом, однако неизвестно, соблюдались ли эти рекомендации. Все врачи едины во мнении относительно старческого секса: для женщины после менопаузы, как и для бесплодной женщины, секс бесполезен. Мужчине следует с недоверием относиться к их ненасытности, которую никакая надежда на беременность уже не сможет успокоить. Многие врачи рассматривают пятидесятилетний возраст как критический для мужской сексуальной активности; секс в более позднем возрасте может привести к смерти.

Половой акт должен привести к беременности, отсюда — забота об энергичности соития. Медицинская мысль, далекая от того, чтобы восторгаться изысканностью и продолжительностью ласк, ассоциирует качество акта с мужской горячностью и скоростью; таким образом, врачи игнорируют проблему, возникающую в связи с преждевременной эякуляцией. Однако частота непроизвольных семяизвержений, о чем постоянно шла речь, наводит на мысль, что это очень неприятное для женщин явление было весьма распространенным. Так или иначе, очевидно, что супружеский секс на протяжении всего XIX века был быстрым и кратким; это заставляет думать, что одновременный оргазм был большой редкостью. В 1905 году Форель подчеркивает исключительную редкость этого явления среди своей клиентуры.

Однако следует избегать анахронизма. Постановка вопроса здесь иная: удовольствию партнера уделяется мало внимания. В конце Июльской монархии открытие механизма овуляции доказало, что женщина — не просто «сосуд», как думал Аристотель. Как и предполагал Гален, она активно участвует в зачатии. Однако, вопреки мнению греческого врача, для успешного зачатия женщине необязательно получать удовольствие. Осознание факта, что овуляция произойдет вне зависимости от того, испытала женщина оргазм или нет, провоцирует эгоизм мужчины. Начинается период враждебного отношения к женскому оргазму и бесполезному клитору. Тем не менее отметим, что это же открытие в некотором роде освободило женщин, которые, до того убежденные в том, что наслаждение — необходимое условие зачатия, старались не допустить его из боязни забеременеть. Даже в самом конце века многие женщины, никогда не испытывавшие оргазма, будут отказываться признавать себя беременными. Все это доказывает пропасть, разделяющую науку и ежедневную практику.

Культ девственности, романтического ангелизма и религиозный восторг, вызываемый стыдливостью, провоцируют у набожного буржуа желание превратить спальню и супружеское ложе в святилище, алтарь, на котором совершается священный акт продолжения рода. Молодой Огюст Вакери поставил в спальне своей Леопольдины церковную скамью; соседство кровати, распятия и мебели для молитвы часто подчеркивает религиозность места. Стыдливость предписывает заниматься любовью в темноте, вдали от зеркал; врачи советуют использовать так называемую миссионерскую позу; как и теологи, медики рекомендуют позы, благоприятствующие зачатию.

В какой мере сладострастие, которое супруг познал на стороне, доходит до супружеской постели? До какой степени может быть отважен мужчина и откровенна в своих желаниях женщина, чтобы это не шокировало партнера и не вызвало у него презрения и отвращения? Что они могут себе позволить без риска болезни или осуждения? Литературные источники ничего не рассказывают об этом: судебные процессы по поводу раздельного проживания не содержат никаких упоминаний о сексуальной неудовлетворенности, если только она не прячется за терминами «насилие» и «оскорбление». И лишь в самом конце века женщины отважатся публично признаться, что они отказываются практиковать оральный секс.

Опасность анахронизма