История частной жизни. Том 5. От I Мировой войны до конца XX века

Порнография для сексуальной революции 1970-х годов была тем же, чем сексуальное воспитание—для 1940-1950-х. Возможно, это непосредственное проявление сексуальности, потому что, в отличие от эротики, в ней нет никакого посредника между зрителем и объектом его желания. Ничто не скрывается, все показывается. В связи с этим интересно отметить, что в шведской литературе не существует такого жанра, как эротический роман, нет ни «Жюстины», ни «Истории О.»; ничего эквивалентного произведениям Жоржа Батая, маркиза де Сада или даже «Нескромным сокровищам» Дени Дидро. Легкая либертинская литература датируется XVIII веком, когда Швеция была «Северной Францией». При этом в шведской литературе—в частности, в литературе о сексе—не используется преуменьшение, подразумеваемое или скрытое содержание; она либо попросту порнографическая, либо учебная. Порнография, следовательно, представляет собой некий закат фантасмагорического воображения, метафорического описания тела. Фантазии — из мира тайны или возможного; их реальное (live show) или же иконографическое представление устраняет какую-либо медиацию, все воображаемое, а иногда и трансгрессию. Вероятно, именно поэтому порнографическая литература кажется такой повторяющейся и неоригинальной. Учебные пособия по сексу показывают его техническую сторону; порнографические журналы демонстрируют, по сути, то же самое с некоторыми псевдоизвращенными вариациями.

Право на удовольствие

Сексуальная революция устранила последние табу. После права на получение сексуальной информации провозглашается право на получение удовольствия от секса. Равенство обязывает убрать любые ограничения: любое сексуальное поведение легитимно, от гомосексуальности и вуайеризма до зоофилии-

В юридическом плане исчезает понятие «посягательство на нравственность», его заменяет «преступление сексуального характера»*. Тем не менее откат назад последовал незамедлительно. Сексуальная революция 1960-1970-х годов при ближайшем рассмотрении оказывается в какой-то мере фиктивной: она уничтожила формальные запреты, но по существу не изменила традиционные схемы. Во всяком случае, так утверждали шведские феминистки, которые, в частности, не соглашались с тем, как порнографическая литература иллюстрировала отношения между мужчиной и женщиной. В связи с этим можно вспомнить такой случай. В 1964 году был создан журнал Expédition 66, этакий Playboy для женщин. Журнал прекратил свое существование очень быстро—за неимением читательниц, а особенно—из-за отсутствия моделей (редактор журнала Нина Эстин со своей истинно шведской честностью отказалась от поиска моделей в журналах для геев). После этого аудитория подобного рода литературы будет состоять в основном из мужчин.

Проституция

Прекрасную иллюстрацию этого отката и в особенности роли, которую в нем сыграло функционирование институтов, представляет собой проституция. Как ни странно, в начале 1970-х годов—то есть в момент, когда секс, по крайней мере внешне, перестает быть чем-то запретным, — наблюдается выраженный рост проституции в Швеции: в 1970-1972 годах только в Стокгольме насчитывалось более сотни «массажных салонов» или «ателье для позирования»**. Тогда же множатся выступления в защиту более свободной и менее завуалированной проституции. Эриксон в 1965 году выступает в поддержку

* Sedlighetsbroten. См.: Sexuella Övergrepp (публичный опрос по преступлениям на почве секса), SOU 1976.

** Источник: La Prostitution en Suède. SOU 1981,71. Зато в Швеции практически не существует приставания к прохожим на улицах.

легализации проституции и даже за социальное страхование секс-работниц.

В 1976 году создана комиссия по изучению проституции, а в 1980 году разрабатывается проект по социальной реабилитации проституток. Чрезвычайно подробный доклад, в котором проводится анализ всех звеньев проституции (проститутка, клиент, сутенер), вызвал полемику между сторонниками запрета проституции (в частности, это различные женские движения) и теми, кто опасался, что криминализация проституции не уничтожит ее, а сделает подпольной, а значит, неконтролируемой. В докладе, в частности, отмечалось, что проституция в Швеции была напрямую связана с наркотиками; поэтому те, кто защищал проституцию в 1960-е годы, сегодня сомневаются в ее «освободительном» характере. Наконец, подчеркивалось, что проституция существовала лишь для удовлетворения мужчин — еще одно подтверждение того, что сексуальной революции 1960-1970-х годов не удалось «реально» освободить женщину.