Читаем История частной жизни. Том 5. От I Мировой войны до конца XX века полностью

В пятницу, 19 февраля 1999 года, правительство социалистов предало гласности доклад Анны-Марии Кольму из Государственного совета, в котором сравнивается количество мужчин и женщин на ответственных постах в государственных и общественных организациях. Приведем лишь несколько примеров: из 109 префектов—5 женщин, из 88 ректоров университетов—4, из 74 членов Генеральной финансовой инспекции—9, из 201 члена Государственного совета—40, из 217 членов Счетной палаты — 29, из 29 генеральных директоров медицинских центров—i женщина18. Напомним, что женщины при этом составляют большинство населения, несмотря на то что девять месяцев беременности гораздо тяжелее девяти секунд эякуляции: средняя продолжительность жизни женщин 81 год, а мужчин — 74 года 8 месяцев. Напомним также, что недавно одна девушка имела наглость окончить лучше всех Политехническую школу, куда женщины получили доступ лишь в 1972 году. «Воля к паритету» тут же вызвала новую волну антифеминизма, причем главный и, возможно, наиболее эффективный аргумент униженного самца звучит следующим образом: «Ты жертвуешь воспитанием детей ради карьеры».

е) Заканчивая изучение пары, посмотрим, что происходит за пределами Франции. За неимением места коротко опишем ситуацию в Германии и Испании, двух странах, где частная жизнь страдала от политики. В ГДР доходы населения были гораздо ниже, чем в Западной Германии, однако между мужчинами и женщинами было больше равенства, в частности благодаря наличию бесплатных яслей, позволявших женщинам работать. В Испании смерть каудильо Франко в 1975 году значительно сократила, если не уничтожила, могущество трех его опор: Фаланги, армии и очень консервативно настроенной церкви. Были легализованы разводы. Множество пар живет, не заключая брак. Аборты запрещены по-прежнему, но лицемерно практикуются в некоторых частных клиниках, а также кустарным способом, что иногда оказывается смертельным для неимущих пациенток. Доказательством тому служит самый низкий в Европе уровень рождаемости —1,2. Несмотря на отсутствие статистических данных, скажем, что первый «полный» сексуальный опыт имеет место в 16-17 лет, некоторые родители соглашаются приютить в своих домах сына с девушкой или дочь с парнем. В студенческой среде секс весьма распространен.

«Подъем женщин» впечатляет: в школах журналистики их больше, чем мужчин. В церковь стали ходить гораздо реже. В Испании самый высокий уровень безработицы из всех стран Евросоюза (19,5% активного населения), в результате—массовая эмиграция, что не может не сказываться на семейной жизни. Потрясения, произведенные падением диктатуры Франко, были так сильны, что вызвали приток в Испанию психоаналитиков из Латинской Америки, главным образом из Аргентины.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ МЕЖДУ РОДИТЕЛЯМИ И ДЕТЬМИ И ДЕТЕЙ МЕЖДУ СОБОЙ

а) Как растить детей и готовить их к совершенно непонятному будущему? Мы не дадим ответа на этот вопрос, ограничимся лишь некоторыми соображениями по поводу довольно неопределенных гипотез.

Несомненный факт: изменения в питании. В связи с инновациями в животноводстве кормление животных изменилось, и вкус мяса становится все менее выраженным. Телевидение показывает нам этих приговоренных к смерти, и никого не обманешь этикеткой, наклеенной на курицу: «выращена на свободе»; но никого, кроме нескольких экологов, не волнуют мучения этих животных, всю свою недолгую жизнь проводящих в заточении.

Постепенно нам навязывается американская модель «непрерывной еды». Заведения, в которых продаются блины, сэндвичи, традиционная выпечка, дают отныне возможность есть на ходу или сидя на скамейке между полуднем и двумя часами. Повсюду продаются напитки, кофе, сэндвичи, -панини и пр., стоять в очереди в специализированных магазинах теперь не надо. Это до некоторой степени разнообразит питание; между двумя кусками хлеба теперь кладется не только ветчина: появляются «иностранные» салаты, в основном ближневосточные, в которых, правда, меньше специй, чем в аутентичном варианте, — торговцы приспосабливаются к вкусам европейцев. Если папа и мама работают, семейный ужин часто состоит из замороженных продуктов, извлеченных из морозилки, таких же безвкусных, как и вышеупомянутое мясо. Но зато какая экономия времени! Однако эта экономия не безопасна: голодному человеку трудно устоять перед искушением съесть шоколадный эклер и запить его сладким кофе за умеренную плату. Последуем по американскому пути, и на наших улицах будет столько же толстяков, как в Нью-Йорке...

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги