Читаем История частной жизни. Том 5. От I Мировой войны до конца XX века полностью

д) Второй, если не первый, хозяин в доме сегодня—это телевизор. Во Франции в 95% домов есть по крайней мере один телевизор, в 37% их несколько и 69% имеют видеомагнитофоны. В среднем перед экранами телевизора люди просиживают по три часа в день. Вечером, во время или после ужина, все смотрят информационные программы. Что это, информация или дезинформация? Каждая «новость» должна отвечать ожиданиям зрителей: снежная лавина, унесшая чьи-то жизни; нераскрытое убийство молодой пары; любовные похождения Клинтона или леди Дианы; арест рецидивиста-педо-фила—подобные сюжеты могут поднять рейтинг программы и привлечь рекламодателей. О массовых убийствах в Алжире, Анголе и Конго —по одной фразе. Кто создает современное эффективное оружие? Ни слова. 15-летний мальчишка «попал в телевизор», потому что поджег автомобиль где-то в пригородах Парижа. «Делать было нечего», — объясняет он свой поступок. А что его родители? Они вместе, или в разводе, или конфликтуют между собой? Есть ли у них на что жить—лучше сказать, выживать? Есть ли у них приемлемое жилье? Ни слова. Почему шииты и сунниты, и те и другие — мусульмане, противостоят друг другу в Ираке или где-то еще? Ни слова.

Сколько времени отводится на созерцание жестокости и насилия? И сколько—на показ, как богатые приходят на помощь обездоленным? Похоже, главными хозяевами «второго хозяина дома» являются рекламодатели. Не способствует ли телевидение появлению «мира псевдо»? Псевдознание о мире, который мы видим. Псевдознакомство с Египтом, который мы «посещаем» за час благодаря «высококлассной» телепередаче. Псевдознание о всемогуществе СССР, о неминуемости распада которого телевидение ничего не сообщает. Псевдознакомство с шедеврами галереи Тейт или еще какого-нибудь музея, по которым камера скользит в течение нескольких минут...

Не будем, однако, слишком строги. Телевидение, развлекая, позволяет забыть на время о тревогах повседневности. Некоторые каналы — в основном те, где реклама запрещена,—увеличивают познавательный капитал зрителей. Телевидение позволяет моментально перемещаться в пространстве и во времени. Благодаря наличию параболических антенн мигранты имеют возможность ежедневно видеть свои родные страны. Короче говоря, телевидение расширяет горизонты, а уж как распорядятся этими возможностями зрители — неизвестно.

Перед завтрашним — или уже сегодняшним? — историком телевидение поставит трудноразрешимые эпистемологические задачи. Я настаиваю на том, чтобы разделять «историю прожитую» и «историю написанную» (исторические тексты), которую Поль Вейн определяет как «обнаружение следов, оставленных интригами», а Жан Шено дает ей такое удачное и веселое толкование: «историческая история». Но сколько же интриг не оставили следов? Для историка, который в 2050 году будет писать «Историю Франции в 1999 году», главным источником информации окажутся телепередачи, в особенности «новости», однако о некоторых фактах будет несправедливо умалчиваться. К счастью, у него будут и другие источники информации.

Закончу эту тему словами китаиста и философа Жана Шено: «Предполагалось, что телевидение будет лишь развлекать в свободные часы, но оно навязало свое особое время, взрывающееся клипами и месседжами, которые сменяют друг друга на экране без какой бы то ни было связи с предыдущими и последующими. Оно мгновенно, потому что реальность возникает из небытия и погружается туда снова; оно иерархизировано в зависимости от размаха аудитории; оно в высшей степени коммерциализировано — тарифы на рекламу и гонорары звезд, рекламирующих тот или иной товар, возрастают до небес. Оно подчиняет себе семейное время и публичные пространства»20

е) Все вышеизложенные мысли, окрашенные в пессимистические или скептические тона, не должны скрывать позитивного аспекта новаций, которые предлагает нам технический прогресс. Конечно, смешанные семьи ставят много проблем, но расширение семей помогает решить другие. Благодаря интернету пообщаться с родственниками, работающими вдали от дома, можно в любой момент и не за такие большие деньги, как это было раньше. Увеличение продолжительности жизни побуждает представителей старшего поколения, располагающих свободным временем и финансовыми возможностями, превышающими финансовые возможности детей, заниматься внуками: дедушка рассказывает им о том, как жил в молодости, бабушка осыпает ласками, на которые у работающей матери нет времени. Внуки, в свою очередь, учат бабушек и дедушек пользоваться компьютером и интернетом. Таким образом, если пожилой человек отправляется в путешествие, организованное для пенсионеров, дети и внуки всегда могут быть в курсе того, как он себя чувствует.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги