Читаем История частной жизни. Том 5. От I Мировой войны до конца XX века полностью

Уничтожат ли информационные технологии границы частной жизни? Доступ к самым разным файлам больше не представляет никакой технической проблемы. Старший Брат отныне имеет информацию о наших криминальных досье, состоянии нашего здоровья, отношении к воинской повинности, поездках за границу, журналах, на которые мы подписаны, и пр. Закон от 6 января 1978 года, по которому была создана Комиссия по информационным технологиям и свободе (CIL, КИТС), обеспечивает защиту частной жизни, за одним немаловажным исключением: прослушивание телефонных переговоров разрешается «в интересах общества». «Интересы общества» — понятие настолько же размытое, как и «периоды просветления», упоминаемые в Уголовном кодексе, или понятие «здравый ум» из статьи 901 Гражданского кодекса. В начале 1985 года молодые ребята, используя Минитель*, получили доступ к файлам,

* Минитель (Minitel) —французская информационная система, получившая наибольшее распространение в 1980-1990-х годах. Прекратила работу в 2012 году.

теоретически очень секретным. Какие бы меры предосторожности ни принимала CIL, систему безопасности и конфиденциальности всегда могут обойти технические специалисты. Системы защиты будут совершенствоваться, а хакеры будут находить все новые способы взлома. Неужели все так плохо? Нет — по двум причинам. Прежде всего подумаем о целой армии чиновников, которых надо будет набрать для обработки и архивирования хранящихся данных. Даже электронная дешифровка, основанная на ключевых словах, оставляет какое-то количество информации за бортом. Кроме того, каждый гражданин имеет право узнавать, что хранится в его досье, и можно предположить, что когда-нибудь любой человек, у которого есть доступ к компьютеру, сможет каждый вечер просматривать «свое» досье, чтобы проверить—а возможно, и оспорить — достоверность новых сведений, появившихся за текущий день.

ТАЙНА

Таким образом, частную жизнь нельзя определить как нечто неподвластное юридическим нормам, несмотря на то что свадьба, развод, самоубийство, погребение, любовь к собаке представляются делами частными, не требующими судебного разбирательства. И о какой частной жизни идет речь? О жизни корсиканца? Эльзасца? Старика? Подростка? Рабочего? Преподавателя Коллеж де Франс? Стриптизерши? Как свести все это разнообразие в понятное единое целое? Сделать монтаж из биографий? Какие из них выбрать? Написание этой книги показалось нам невозможным; единственный выход—выбрать одну ведущую линию, которая не скажет нам всего о частной жизни всех, но позволит выдвинуть гипотезы. Эта ведущая линия—тайна. Не абсолютная тайна, которая по природе своей не оставляет никаких следов, но подвижная в зависимости от времени и места граница между тем, что говорится, и тем, что скрывается. Традиционно история частной жизни ограничивается историей семьи. Нам же хочется преодолеть эту границу и попытаться написать историю личности.

Слово «секрет»: этимология и полисемия (многозначность) Слово «секрет» появилось во французском языке в XV веке, произошло от латинского secretus, причастия прошедшего времени неправильного глагола secerno—«разделяю, ставлю отдельно»2. Secerno состоит из глагола сегпо—«просеиваю, процеживаю», и префикса se, указывающего на разделение. От глагола сегпо происходит слово discerne, вошедшее во французский язык в виде глагола discerner—различать, отличать (как серое от черного, так и истинное от ложного и хорошее от плохого), ехсегпо — от него происходит слово excrément (экскремент), и secerno, от которого во французском языке произошли слова secrétion—секреция, выделение, а также «секрет». А. Леви делает вывод, что «изначально слово „секрет“ означало „просеивание зерен“, целью которого являлось отделение съедобного от несъедобного, хорошего от плохого. Сепарирующий элемент — дырочка, отверстие, функция которого заключается в том, чтобы пропускать или удерживать в зависимости от соответствия или несоответствия зерна отверстию». Таким образом, просеивание являлось как бы «метафорой функции ануса». Секрет, определяемый как знание, скрываемое от посторонних, содержит в себе, по мнению все того же Леви, три ведущих семы, то есть смысла: во-первых, знание (которое может включать в себя элементы психики— мысли, желания, чувства; элементы поведения — интриги, рецепты изготовления чего-либо; материальные предметы— выдвижные ящики, двери, лестницы и т.д.); во-вторых, утаивание этого знания (отказ от общения, недосказанность, молчание, ложь); в-третьих, отношение к другому, который прибегает к такому утаиванию (что порождает власть над другим: секретная армия, секретное орудие, секретный агент, секретное досье и т. д.).

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги