История династии Сфорца

Галеаццо Мария был вынужден оставаться здесь в течение трех дней, до тех пор пока ночью его не освободили уполномоченные из Турина, после чего он продолжил свой путь. Вожаком нападавших был некий аббат, который рассчитывал получить крупный выкуп за столь значительную добычу. Галеаццо благополучно добрался до дома, прибыв в Аббиатеграссо спустя двенадцать дней после смерти своего отца. Отсюда он выехал на черном коне в сопровождении главнейших из своих придворных: чтобы приветствовать его, из Милана прибыла группа влиятельных людей, включая послов и его собственных братьев. Достигнув городских ворот, он сменил лошадь, снял траурные одежды, облачился в герцогскую мантию и шапку из белой дамастной ткани и принял жезл и меч — все это прислала ему его мать. Войдя в Милан с триумфальной процессией из двух тысяч всадников, он оказался в центре огромной ликующей толпы, которая понесла его к собору. Затем Галеаццо Мария спешился и поднялся в боковой притвор храма. После окончания службы он со всеми знаками уважения поклонился телу отца у главного алтаря и со слезами обнял своих братьев. Посетив церковь Св. Амвросия, он вошел в Корте д'Аренджо через ту дверь, которой пользовался его отец. Здесь Галеаццо остался на некоторое время и снова надел траурные одежды. Потом он отправился в замок, где в глубоком трауре находилась его мать, охваченная скорбью. Она бросилась к нему навстречу и не менее четверти часа рыдала в его объятиях. После этой трогательной сцены он удалился в покои своего отца.

Галеаццо Мария, как только его власть стала достаточно твердой, начал вести серьезные переговоры о браке с Боной Савойской, которую он намеревался посетить при французском дворе. Сохранились весьма любопытные описания его невесты. Посол сообщал Бьянке Марии: «На протяжении более получаса я был у названной королевы, и на протяжении более получаса я не сводил глаз с ее сестры, которая не обращала на меня никакого внимания… Некоторые из приближенных дворян королевы настаивали на том, чтобы я внимательно рассматривал ее, сколько мне вздумается, и обращался с ней без каких-либо церемоний. Я поблагодарил их, искренне рассмеявшись и заявив, что прибыл сюда только для переговоров с королевой». Посол называет Бону прекрасной девушкой, но он видел только ее лицо. Тристино, брат Галеаццо Мария, который был послан в Амбуаз в 1468 году в качестве доверенного лица жениха, приводит самое подробное описание: «Первое и самое главное, что она, по моему мнению, обладает замечательной фигурой, вполне подходящей для деторождения; затем лицо не длинное и не широкое, прекрасные глаза, хотя они могли бы быть несколько более темными, красивый нос и рот, изящная шея, хорошие зубы и руки; кроме того, она обладает самыми благородными и привлекательными манерами». Все, кому доводилось ее видеть, признают, что она была весьма привлекательна. Брак был заключен 10 мая 1468 года в Амбуазе. Тристано обстоятельно описывает совершение обряда, в котором он, согласно обычаю, должен был коснуться ногой бедра лежащей в постели невесты[28].

Бона предпочла не проезжать по территории своего брата, Амедея IX, который был на грани войны с Миланом и с которым даже не посоветовались относительно этого брака. Прибыв в Геную, она выглядела довольно утомленной тяжелым путешествием по морю из Марселя и настояла на том, чтобы отправиться в город пешком. Здесь ее встречал Людовико, поприветствовавший ее поцелуем. Впоследствии он хвалил ее в письме к своему брату. Галеаццо встретил Бону в Нови и отвез в Виджевано. Здесь уже не было никаких важных гостей, поскольку в Милане свирепствовала чума. Бона не принесла приданого, однако Людовик XI предполагал, что Галеаццо сможет отввоевать Верчелли у Савойи. Но начавшиеся военные действия проходили вяло, и вскоре был заключен мир, вскоре переросший в союз.

Воспитание молодого герцога — ему было двадцать два года, когда умер его отец, — ни в коей мере не избавило его от природной тяги к роскоши. Прежней простоте был положен конец. Он обладал превосходным вкусом, характерным для приближавшегося к своему расцвету Ренессанса, которому мировое искусство столь многим обязано. О суровом образе жизни Альфонсо Арагонского, Франческо Сфорца и Козимо Медичи остались лишь воспоминания, не нашедшие никакого отклика ни у Лоренцо Великолепного, ни тем более у Галеаццо Мария.

Именно Галеаццо Мария превратил в свою резиденцию Кастелло ди Порта Джовио, которая после современной реконструкции является одним из главных памятников Милана. Начиналась же его семейная жизнь в столице с почти идиллической простоты в домике рядом с курятником на острове в парке.