История династии Сфорца

Последним важнейшим деянием в жизни Сфорца стала отправка войска на помощь Людовику XI против его врагов из Лиги Общественного блага[27]. Оно состояло из 500 тяжеловооруженных воинов и 3000 пехотинцев под предводительством графа Падуи, его сына и наследника, хотя настоящим командующим был Гаспарре да Вимеркато. По пути по Францию Галезддо Мария посетил в Верчелли Марию Савойскую, всеми покинутую вдову Филиппо Мария Висконти. В первые дни после своего прихода к власти Франческо встречал все ее просьбы и советы насмешливыми и пренебрежительными ответами. Когда она шла в церковь, ей приходилось слышать его молитвы за свою соперницу, Аньезе дель Майно. Теперь же вдова Филиппо была стара и немощна, однако пригласила Галеаццо отужинать с ней, и он имел удовольствие, в соответствии с пьемонтским обычаем, перецеловать более двенадцати девушек (во время приема у епископа Турина он еще раз имел возможность насладиться этим обрядом). Войска миланцев были задействованы на юге, главным образом в Дофине и Лионе. Они оказали Людовику XI значительную услугу, отвлекая отряды бургундцев от основной сцены военных действий на севере Франции и совершив несколько рейдов по бургундской территории. Для Галеаццо Мария это стало первой военной кампанией. У него не было долгой, суровой выучки и тренировки прежних кондотьеров, а его характер еще не полностью сформировался. Он был новичком в военном деле и вел себя соответствующим образом. Франческо приходилось делать ему замечания за то, что он, забывая о своих обязанностях, устраивал со своими подчиненными охоты и турниры, хотя ему следовало бы занять их чем-нибудь другим в дни перемирия.

Весьма интересным документом, объясняющим некоторые особенности характера Франческо Сфорца, является его «Наставления для доброй жизни», адресованные его наследнику в 1457 году. Эти рассуждения о правильном поведении демонстрируют нам, что в глубине души он оставался простым солдатом, истинным сыном своего отца, чья крестьянская мудрость нашла в них свое отражение. Ничего подобного по своей незамысловатости уже нельзя было встретить у ренессансных правителей следующего поколения. Этот текст начинается так: «Галеаццо, тебе известно, что я никогда на тебя не гневался и ни разу не ударил тебя». Поэтому, продолжает Сфорца, твой отец сумел изучить твой характер, пока ты был еще ребенком. Но сейчас, когда Галеаццо становится способен самостоятельно различать хорошее и дурное, он поспешит изложить ему некоторые правила поведения, чтобы тот следовал им, если желает, чтобы его отец придерживался доброго мнения о нем. Исполняя свой сыновний долг, он получит благословение Бога и своих родителей и заслужит всеобщее расположение. Затем Сфорца формулирует десять заповедей, которые, возможно, напоминают те весьма практичные советы, что дал Франческо Сфорца его собственный отец накануне его свадьбы. «Галеаццо должен чтить Бога и церковь; он должен уважать и слушаться своих родителей, мессира Джуинфорте [его воспитателя] и всех других добрых и мудрых людей; он должен быть вежлив с ними в зависимости от их положения, "шапкой ли, головой ли, коленом ли"; он должен быть приятен в общении со всеми, не забывая о своих собственных слугах; он должен сдерживать свои руки и не выходить из себя из-за каждого пустяка; он должен воспитать в себе справедливость и милосердие, что приличествует правителю; ему не следует желать всего, что он видит, но он должен привыкать обходится без того, чего нельзя достичь честным путем; он не должен ни прибегать к обману и лжи, ни обращать внимание на клевету и злословие; он должен быть умерен и опрятен в еде и питье; при его любви к верховой езде ему следует выбирать хороших коней».

Дети играли очень важную роль в жизни семьи Сфорца. И герцог, и герцогиня искренне интересовались их образованием. На Рождество и в другие праздничные и выходные дни дети читали стихи своему отцу или же произносили одну из тех речей, которые были для него неиссякаемым источником наслаждения. Обычно эти выступления были посвящены отцу или матери. По-видимому, дети были также хорошо обучены придворным комплиментам того времени. Однажды, когда Франческо увещевал их быть усердными в изучении книг, те отвечали, что сделают все, чтобы стать достойными «его божественных достоинств, и его геркулесовых подвигов, и его небесных добродетелей». Когда дети Сфорца после своих забав возвращались домой, им не разрешалось ложиться в постели прежде, чем они пожелают отцу спокойной ночи. В 1457 году некий дворянин из Наварры сказал Аньезе дель Майно, что по их манерам и уму их можно принять за взрослых людей лет двадцати, — комплемент, которому, возможно, не следует придавать буквального значения.