Читаем История династии Сфорца полностью

Пиччинино отправил свою жену в Сульмону, а сам поехал в Неаполь. «Король выехал навстречу графу Якопо con tanto trionfo (с полным триумфом) и сопровождал его до Неаполя, где оставил на целых двадцать семь дней, с каждым днем оказывая ему все большие почести, и не спешил поднимать на него руку до тех пор, пока его сын с невестой Ипполитой не окажутся в безопасном месте. Узнав, что они остановились во Флоренции, чтобы отпраздновать день Св. Иоанна, король Ферранте в тот же день арестовал графа Якопо, и сделал он это следующим образом. В день Св. Иоанна, между 20 и 21 часом, он сказал ему: "Граф Якопо, я показал тебе весь Неаполь и все мои владения; теперь я покажу тебе свою сокровищницу". Но граф просил отпустить его и позволить ему уехать, и просил об этом много раз, но тот удерживал его своими разговорами, ожидая, как уже было сказано, своего сына с невестой. Затем он привел названного графа Якопо в замок, где оставил его одного в зале, сказав: "Я скоро вернусь". Когда он вышел, появился отряд вооруженных каталонцев, которые схватили графа Якопо, говоря ему: "Мужайся, граф Якопо, ты пленник короля". И с этими словами они повели его в тюрьму, его и некоторых из его свиты». Пиччинино был убит не сразу. Впоследствии Ферранте объявил, что его смерть произошла из-за несчастного случая. Вместе с ним погибли его сын и несколько слуг, которые могли оказаться нежелательными свидетелями. Этот поступок вполне соответствует тому, что мы знаем об ужасающей жестокости Ферранте. Он открыто хвастался тем, что ему нравится держать у себя мумии умерщвленных им врагов.

Известие об аресте Пиччинино чрезвычайно взволновало Сфорца, поскольку он предоставил эскорт из миланцев, возглавляемый столь известной личностью, как Пьетро Пустерла. Сфорца сразу же написал своему послу, приказывая тому приложить все усилия для освобождения его зятя, и отправил своего сына, Тристано, высказать Ферранте протест. Он пришел в ужас, узнав об убийстве, хотя едва ли мог быть удивлен случившимся. В те циничные времена сразу же возникло подозрение в его причастности к этому преступлению. Папа Павел II открыто заявил в Консистории об участии Сфорца в убийстве, спокойно добавив, что это деяние может поспособствовать миру в Италии. Даже Корио был уверен в том, что Сфорца планировал убийство Пиччинино, поскольку Пиччинино, с его популярностью и авторитетом, представлял бы серьезную угрозу для его детей после смерти герцога.

Письма Сфорца к своему послу свидетельствуют о том, что он знал об этих подозрениях, полагая, что это преступление «навлечет позор на его королевское Величество, а также на нас самих». Но приведенные Росмини документы являются убедительным доказательством его невиновности.

Герцог Миланский тотчас прервал свадебные увеселения. Он собирался даже со всей своей мощью атаковать Ферранте. В конце концов он прислушался к мольбам Папы Римского, Флоренции и самого Ферранте. Задержанной в Сиене невесте разрешили проследовать в Неаполь. Ферранте удалось очистить все свое королевство от французов. Ничто уже не могло вернуть графа Якопо к жизни, и было бы прискорбно ссориться с одним из самых могущественных правителей на полуострове, отказываясь благословить этот брак и, возможно, ставя под угрозу мир в Италии.

Смерть последнего из клана Браччо вскоре нашла свое отражение в народной поэзии:

Оплакивают великие и малыеиз рода Браччо и все остальные солдатысмерть славного графаЯкопо Пиччинино.Все соратники в сбореу вдовушки Италии:Печальны поникшие головы,плачут великие и малые…[26]
Перейти на страницу:

Все книги серии Clio dynastica

История династии Сфорца
История династии Сфорца

Перед читателем книга об истории одной итальянской семьи — династии Сфорца. Сфорца были воплощением идеала Николо Макиавелли — прекрасные воины, ловкие интриганы, они любой ценой добивались своей цели, не останавливаясь перед убийством, не различая друзей и соперников. На фоне раздираемой распрями Италии, где зарождалось великое культурное движение Ренессанса, династия обретала власть и могущество. Сфорца прошли путь от простых воинов-наемников, кондотьеров, до державных правителей славного города Милана. От их решений зависела судьба всего полуострова. Но удача не может быть вечной. Время и вырождение сделали свое дело: потомки славных предков погрязли в роскоши и интригах и позабыли о том, как надо держать меч. Итог был плачевен — Милан захватили враги, а последний герцог сгинул в чужеземной темнице. Так закончилась история династии Сфорца, но Сфорца остались в истории.

Леси Коллинсон-Морлей

История / Образование и наука
Эпоха Плантагенетов и Валуа. Борьба за власть (1328-1498)
Эпоха Плантагенетов и Валуа. Борьба за власть (1328-1498)

Два королевства, две нации с оружием в руках сошлись на поле боя, под предводительством своих королей — французских из династии Валуа и английских из династии Плантагенетов. Столетняя война ознаменовала закат средневекового рыцарства и ломку его идеалов, изменение военной тактики и стратегии. Король, с оружием в руках сражающийся в первых рядах своих войск, терпит поражение, а король, руководящий войной из своего кабинета, становится победителем. Шаг за шагом английский историк Кеннет Фаулер распутывает клубок событий, затрагивая самые сложные и завлекательные проблемы. Как случилось, что французское рыцарство, гордость и опора престола, закаленное в крестовых походах, почти двести лет не знавшее поражении, не смогло справиться с горсткой английских лучников? Почему династия Валуа, которой, казалось, грозило неминуемое падение, сумела одержать вверх в долгой и мучительной борьбе? На эти и другие вопросы К. Фаулер отвечает на страницах своей книги, предназначенной как специалистам, так и широкой аудитории.

Кеннет Фаулер

История

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное