История для мужчин

Я застегнул рубашку на все пуговицы и опустил скатанные рукава. Где-то что-то чирикало, свиристело и порхало. Стояла невыносимая вонь. Жуть, охватившая меня с непривычки, потихонечку улетучивалась, и я стал адаптироваться к окружающей среде. Я вспомнил книгу про одного английского авантюриста, который, в поисках алмазных копей в Гайане, попал в подобную ситуацию и выжил, блуждая по джунглям более месяца. Но там ему на пути попадались и бандиты, ранившие его, и аллигаторы, чудом не сожравшие путешественника. Я же, как мне думалось, попал в несколько другую ситуацию. Здесь, все-таки, зона отдыха и всех ненавистных человеку тварей извели. Однако все равно начал внимательно смотреть по сторонам и под ноги, чтобы не столкнуться со змеей. Змеи уж точно здесь водятся. Заметил несколько ящериц, метнувшихся под корни деревьев, и огромных тараканов, ползающих по стволам. Вверху перелетали с дерева на дерево какие-то птицы. Другую живность я надеялся увидеть по дороге.

Так, представляя себя пионером-первопроходцем, следопытом и Чингачгуком, я целеустремленно двигался вперед, не ощущая ни времени, ни усталости, ни голода.

Первые признаки подножия горы встретили меня огромными пористыми каменными глыбами. Ну и это радовало. Значит я на верном пути.

В конце концов, я начал в некоторых местах карабкаться по, чуть ли не отвесным, плитам, где-то находил обходные пути вокруг них. Лес потихонечку редел. Стали попадаться плодоносные деревья. Плоды явно были съедобны. Я заметил и мелкие бананчики, гроздьями висевшие на листообразных пальмах, и какие-то колючие и мохнатые фрукты других деревьев, которые, мне кажется, я видел у нас в гастрономе у дома, и кокосы. Попадало что-то, напоминавшее не то грушу, не то огурец. Но это меня не касалось, я не собирался пробовать эти экзотические дары природы, не зная последствий дегустации. Попробуем в гостинице или, в крайнем случае, куплю на рынке, точно зная, что это есть можно. Наконец-то, тяжело дыша, я вылез из чащобы. Солнце, не столь уж яркое, ласкало небольшую лужайку, поросшую густой зеленой травкой. Оставался последний рывок – забраться на скалу, которая венчалась, как стало ясно, плоским плато.

Из низины, куда я попал, округи видно не было. Полукругом по ее краям с одной стороны росли деревья, с другой величественно возвышался черный силуэт вершины горы. Хотелось пить. Отдышавшись, я начал искать возможные пути дальнейшего подъема на вершину.

Угловатые грубые камни, ощетинившись, повсюду загораживали мне дорогу, не давали прохода. Наверное, я потратил несколько часов, чтобы где-то на четвереньках, где-то ползком или цепляясь за выступы камней, обойти это природное сооружение. Наметив несколько возможных вариантов взятия вершины, я сомневался в успехе. Чтобы туда забраться, нужно было бы быть, по крайней мере, альпинистом или, на худой конец, гимнастом. Единственная, более или менее реальная возможность – это одно место, где висели лианоподобные корни какого-то растения, живущего на краю вершины этой скалы. Но обстоятельства усугублялись тем, что под корнями зияла огромная пропасть-развал. И, в случае неудачи, можно было туда преспокойно ухнуться. «Семи смертям не бывать, а одной не миновать», – решил я и пошел по единственно возможному пути.

Потрогав ногой край пропасти, чтобы не обвалиться, я ухватился за ближайшие корни. Меня немного качнуло из стороны в сторону, от чего захватило дух, но не скинуло вниз. Собрав всю свою силу и ловкость, я полез вверх. Видно, внизу корни приросли к краю обрыва, и поэтому раскачивался я не так сильно, а переплетения корней между собой были настолько густы и крепки, что я лез по ним как по огромной рыболовецкой сети с большими ячейками. Назад тянула сумка. Я даже не сообразил, что ее надо было бы оставить внизу, но возвращаться было поздно, тем более, что все проходило удачно. Там, наверху, оказалась небольшая лощинка, в которую я пролез и, отпустив корни, облокотился руками, чтобы перевести дух.

Платформа, поросшая рваными клочками травы, была практически идеально ровная. Напрягшись из последних сил, я обхватил рукой корявое деревце, корни которого мне помогли сюда забраться, перевалился всем телом через край плоскости и замер в лежачем положении. По сторонам плыли облака.

Отползя на безопасное расстояние, я поднялся на ноги, чтобы оглядеться вокруг. Но сумерки, оказывается, настолько сгустились, что, кроме темно-зеленой массы, окружающей скалу, ничего видно не было.