История догматических движений в эпоху Вселенских соборов

Дальнейшия определения Сына, которыя придаетъ Ему Оригенъ, вытекаютъ непосредственно изъ этого общаго положения. Уже Плотинъ задавался вопросомъ: можетъ ли быть названо Единое совершеннымъ, если никто не участвуетъ въ его совершенстве, можетъ ли оно быть первымъ благомъ, если оно свою благость, какъ бы по зависти, задерживаетъ въ своемъ владении, наконецъ, если ничто отъ него не происходитъ, то какимъ образокь оно является первымъ началомъ? Рождение Ума у Плотина постулируется, такимъ образомъ, изъ самой идеи Единаго и содержания ея. Единое мыслится имъ какъ бы несовершеннымъ, пока оно не имеетъ Ума. Умъ является необходимымъ для полноты жизни Самого Единаго, такъ какъ только съ появлениемъ Ума Оно становится въ полномъ смысле совершеннейшимъ, высшимъ благомъ и первымъ началомъ. Определяя отношение Ума къ Единому, и Плотинъ пользуется двумя главными выражениями : онъ есть λόγος—внутреннее самооткровение Единаго, и ενέργεια—реальное проявление силъ и совершенствъ, потенциально содержапщхся въ Единомъ. Онъ есть образъ Единаго (εικоѵа έχείνον), такъ какъ онъ, рожденный отъ него (τό γεννώμενον), многое сохраняетъ изъ природы Единаго и имеетъ подобие съ нимъ, какъ светъ съ солнцемъ. Онъ ничемъ не отделенъ отъ Единаго и ничего посредствующаго нетъ между ними. Умъ существуетъ рядомъ съ Единымъ и есть втарой Богъ. Въ пределахъ этихъ аналогий движется и мысль Оригена. «Богъ есть светъ, Сынъ—сияние вечнаго света: какъ светъ не можетъ быть безъ сияния, такъ и Отецъ немыслимъ безъ Сына, Который есть образъ ипостаси Его, Слово и Премудрость. Возможно ли, поэтому, сказать, что некогда не было Сына? Ведь, это значитъ сказать, что некогда не было истины, не было премудрости, не было жизни, между темъ какъ во всемъ этомъ совершенно мыслится существо Отца»; это— неотъемлемыя определения Отца и въ нихъ выражается полнота Божества. Сынъ есть сама Премудрость, само Слово, сама действительно существующая истина, сама жизнь, сама правда, сама святость. Но нельзя сказать, чтобы Самъ Богъ Отецъ былъ премудрость, истина, и жизнь: Онъ выше ихъ, какъ источникъ ихъ; въ Немъ все эти свойства существуютъ какъ бы въ скрытомъ состоянии, какъ нечто долженствующее; въ Сыне же все эти свойства проявляются актуально, какъ наличный фактъ и тожественны съ Сыномъ. Сынъ, такимъ образомъ, есть вся полнота Божества Отца, реально осуществленная. Эта полнота, актуально выраженная въ Сыне, необходимо влечетъ за собой некоторую множественность качествъвъ Сыне. Богъ есть монада. «Богъ есть совершенно простое и единое, Спаситель же нашъ ради многаго становится многимъ». Онъ множество благъ, и мысленная красота Его разнообразна. Отецъ есть Богъ сокровенный, но долженствующий необходимо открыться въ мире, Сынъ же есть не только внутреннее самооткровение Его,но и первое начало самооткровения въ мире, и признакъ множественности приближаетъ Его къ миру и делаетъ Его более доступнымъ познанию конечныхъ существъ. Отецъ единъ и простъ, Сынъ же «идея идей и сущность сущностей», начало всякой твари. Въ немъ, «этой ипостаси Премуд–рости (уже) заключалась вся возможность и изображение будущей твари и силою предведения было предначертано и предопределено все, — и то, что существуетъ въ собственномъ смысле, и то, что относится къ первому, какъ принадлежность». Сынъ—начало путей Божиихъ, потому что содержитъ въ Себе Самомъ начала (initia—αρχάς), формы (formas— τύπονς) и виды (species—έίδει) всей твари. Творение мира является, такимъ образомъ, самооткровениемъ Отца при посредстве Сына — премудрости, искони содер–жавшей въ Себе потенциально и идеально существующий планъ мироздания, начертанный въ целяхъ и подробностяхъ.

И въ терминологической области Оригенъ является новаторомъ, предвосхищающимъ будущую терминологию. Богъ — Отецъ, несмотря на всю отвлеченность, какая усваивается Ему Оригеномъ, есть самознательная личность, ипостась. Сынъ есть тоже одушевленная премудрость Божия, сознающая Себя и отличающаяся отъ Отца, какъ самостоятельная ипостась, и Духъ Св. — ипостась. Все вместе Они составляютъ «поклоняемую Троицу», начальственную Троицу. Божество свойственно только этимъ тремъ Ипостасямъ. Только Троица — Отецъ, Сынъ и Св. Духъ являются источникомъ всякой святости, благость присуща только Ей субстанционально и только Ей свойственно жить безъ материальной субстанции и безъ всякой примеси телесности. Три ипостаси и одна Троица! — эта формула въ первый разъ произнесена Оригеномъ и стало неотъемлемымъ достояниемъ церковнаго богословия. Любопытно, что уже Оригенъ делаетъ попытку определить личныя свойства ипостасей. Отцу принадлежитъ бытие, Слову — разумность, Духу Святому—святость.