История доктора Дулиттла

Доктор спустился с уткой вниз. Все звери собрались у таинственной двери и говорили наперебой, пытаясь угадать, что скрывается в каморке. Доктор нажал на дверную ручку, но дверь не поддалась и ему. Все бросились искать ключ. Заглянули под коврик у двери, под ковры в коридоре, в шкафы, на полки в кладовой, в ящики и в сундуки в столовой.

Они обыскали весь корабль от кормы до носа, не пропустили ни одного укромного уголка и нашли уйму замечательных вещей: расшитые золотом шали с узорами из диковинных цветов; легкие и прозрачные, как паутина, ткани; тюки дорогого табака с Ямайки; резные ящички из слоновой кости с чаем из Индии; меха из России; старинную скрипку без струн и с клеймом мастера в виде мальтийского креста; шахматную доску с фигурами из коралла и янтаря; полую трость с хитроумно спрятанным кинжалом внутри; шесть кубков, оправленных в серебро и бирюзу; перламутровую сахарницу и старый камзол с серебряным галуном. Не нашли только ключа от таинственной двери.

Доктор и звери вернулись к каморке. О’Скалли заглянул в замочную скважину, но ничего не увидел. Так они и стояли под дверью и спорили, что же делать дальше, как вдруг сова Бу-Бу зашикала на них:

— Тише! Тише! Мне кажется, внутри кто-то сидит!

Звери умолкли и навострили уши.

— По-моему, ты ошиблась, Бу-Бу. Тебе показалось. Я ничего не слышу, — сказал доктор.

— Ты не слышишь, а я слышу, — ответила сова. — Помолчите немного, прислушайтесь.

— Что же ты слышишь? — спросил доктор.

— Я слышу шорох. Кто-то сунул руку в карман.

— Но разве это можно услышать? — усомнился доктор. — Да еще через дверь?

— За дверью кто-то есть, и этот кто-то сунул руку в карман, — настаивала сова. — Поверьте, я не стану зря хвастаться. Услышать можно все, надо только как следует навострить уши. Вот, к примеру, летучие мыши бахвалятся, что слышат, как крот роет землю. Ну что тут такого особенного? Мы, совы, на слух, вполуха, узнаем в темноте, какого цвета кошка. Это для людей все кошки ночью серы, а мы уже по тому, как потрескивают искры в кошачьей шерсти, угадываем их масть.

— Подумать только! — поразился доктор. — Прислушайся еще разок и скажи, что этот человек там делает.

— Я еще не поняла, мужчина это или женщина, — ответила Бу-Бу. — Подними-ка меня к замочной скважине, чтобы я могла прижаться к ней ухом.

Доктор взял сову на руки и поднес ее к замочной скважине. Бу-Бу завертела головой, прикладывая к крохотной дырочке то левое, то правое ухо.

— Человек потирает щеку рукой, кажется, левой. У него маленькая рука и маленькое лицо. По-моему, это женщина. Хотя… Нет-нет, это мужчина. Он откидывает волосы со лба…

— Но женщины тоже так делают, — заметил доктор.

— Конечно, — согласилась сова, — но у женщин длинные волосы, и шуршат при этом они совсем по-другому. Тсс! Скажите Хрюкки, чтобы замолчал, он поросенок, а не сорока. И не пыхтите так, задержите на минутку дыхание, а то я ничего не слышу. И не хлопайте глазами. Дверь очень толстая, и мне мешает каждый шорох.

Бу-Бу наклонила голову, прильнула ухом к замочной скважине и долго прислушивалась.

— Этому человеку очень грустно, слезы текут по его щекам. Но он боится разрыдаться в голос и старается не шмыгать носом, чтобы никто не догадался, что он плачет. Я слышу, как слезинка упала ему на рукав. А вот еще одна.

— Откуда ты знаешь, что это упала слезинка? — недоверчиво спросил Хрюкки. — Может быть, в этой каморке вода каплет с потолка?

— Запомни, Хрюкки: только невежда пытается судить о том, в чем ничего не смыслит, — назидательно произнесла сова. — С потолка капля воды падает с таким звоном и грохотом, что даже ты услышал бы.

— Тише, не препирайтесь, — остановил их доктор. — Надо помочь человеку за дверью. Если он несчастен, если он плачет, то мы непременно должны войти к нему, поддержать его и утешить. Дайте мне топор, я выломаю эту дверь.

Глава 16 «МОРСКИЕ СПЛЕТНИКИ»

Топор сразу же нашелся, доктор взял его в руки, размахнулся и ударил по двери. Раз, другой, третий. Во все стороны полетели щепки, и в двери образовалась дыра, через которую мог пройти внутрь даже тяни-толкай.

В каморке стояла кромешная тьма, и поначалу звери ничего не увидели. Потом доктор зажег огарок свечи.

В тесной, низкой каморке без окон не было ни кровати, ни стула. Зато вдоль стен стояли привинченные к полу бочки. Их привинтили так для того, чтобы во время качки они не катались взад-вперед по каморке и не бились друг о друга. Над бочками на крючках висели медные кувшины и оловянные кружки. В воздухе витал устоявшийся запах рома, портвейна и мадеры.

А посреди каморки на полу сидел мальчик лет восьми и горько плакал.

— Похоже, мы попали в винный погреб пиратов, — сказал О’Скалли и брезгливо наморщил нос.

— Это я уже и сам вижу, — ответил ему Хрюкки. — У меня от одного запаха голова кругом пошла и язык что-то стал за-а-плетаться.