История доллара

Колокол свободы, Зал свободы, первое здание Верховного суда, священная земля, на которой была подписана Декларация независимости, — все напоминало Филадельфии об ее исторической роли и долге в отношении нации. И пока Вашингтон пыжился вычислить свое местоположение, филадельфийцы склонялись над Америкой, как ученые над чашкой Петри. Филадельфия была единственным подходящим местом для изучения электричества, агрономии, экономики и индейской лингвистики. Американская энтомология вылупилась в 1806 году вместе с «Каталогом насекомых Пенсильвании» Мелшаймера. Описание Америки — экспедиции, прокладка путей и составление карт, переписи видов птиц и животных, сбор коллекций флоры и фауны континента — все отправлялось из Филадельфии, куда пионеры, разрушившие построения Бюффона, возвращались со стертыми ногами и невероятными впечатлениями, чтобы прочитать свои лекции филадельфийцам или пополнить коллекцию первого американского Музея естественной истории (основанного и управлявшегося местным портретистом Чарльзом Уилсоном Пилом) сокровищами из глубин материка. Даже Льюис и Кларк, первопроходцы американской доктрины предначертания, отправились к Тихому океану, лишь получив инструкции и экипировку в Филадельфии; первое авторитетное издание их дневников было опубликовано в 1815 году именно здесь.

К 1820 году в Америке было десять отраслей, которые могли претендовать на ежегодный доход в 100 000 долларов, и издательская отрасль Филадельфии являлась одной из них. Первое американское издание энциклопедии «Британника» отпечатали в Филадельфии: все 22 тома ин-кварто, от «А-Ant» в 1790 году до «Z-Zym» в 1802 году. Фантастически напыщенная и скучная пятитомная «Жизнь Вашингтона» за авторством Маршалла[64]

стала классическим для Филадельфии проектом — пришлось привлечь городского печатника, чтобы отыскать столько литер. И в той же мере гораздо более легкомысленная и наполовину вымышленная «Жизнь и памятные деяния Джорджа Вашингтона», а также стостраничный бестселлер «Пастора» Уимса[65], полный «развесистой клюквы». Неудобочитаемый патриотический эпос Барлоу «Колумбиада» и превосходная «Орнитология Америки» Уилсона увидели свет в первые годы нового столетия. Затем — «Элементы ботаники» Бенджамина Смита Бартона и «Виды североамериканских растений» Нателла. В 1824 году за ними последовала «Флора северной и центральной части Соединенных Штатов» Джона Торри.

Художники собирались в Академии изящных искусств, основанной ради экспонирования в 1805 году коллекции итальянской живописи почтенным банкиром Джорджем Клеймером — одним из тех, кто подписал Декларацию независимости. Первый американский живописец, ставший рисовать местные дикие пейзажи, Томас Доти, житель Филадельфии, устроил в 1816 году свою первую выставку. Первая американская литография была сделана здесь в 1818-м. Лучшие американские граверы соблазнялись традициями издательского дела именно в Филадельфии, и два искусных англичанина переехали, чтобы составить портфолио акварелей «Живописные виды американского ландшафта», изданных в 1820–1821 годах. Основанный здесь в 1801 году «Порт-фолио» стал первым в стране литературным журналом — во времена, когда самим портом могла быть только Филадельфия. Физиогномика использовала для лечения пантограф, снимавший механически репродукции с профиля. Здесь ставили пьесы,[66] строили первые дома блочной застройки («филадельфийские ряды») и родился журнал «В помощь строителю» (1818–1821), впервые описавший греческие ордера, а также здание Второго банка Соединенных Штатов (1819–1824) в греческом стиле юного Уильяма Стрикленда, которое «превосходит в изяществе и ничуть не уступает в практичности зданию не только Банка Англии, но и любого другого банка в мире», по словам английского критика 1830-х годов. Здание отличалось монументальностью, а в недрах его глубоко изрезанного белого мраморного фасада, на котором играли свет и тени, Филадельфия хранила деньги, которыми платили за кислород, адвокатов, эрудицию, книги, пьесы и «филадельфийские ряды».

Город привлекал свергнутых монархов. Итурбиде была мексиканской императрицей, Жозеф Бонапарт, брат Наполеона, — экс-королем итальянским, а ныне жил на Пойнт-Бриз, близ Бордентауна (он высадился в Нью-Йорке и в качестве приветствия услышал окрик носильщика: «Эй, Бони, помоги нам с чемоданом!»). Здесь проводил зиму и бронировал отдельную скамью в католической церкви король Испании, а князь Канино и Мусиньяно был постоянным членом Американского философского общества и страстным орнитологом-любителем, впервые описавшим чайку Бонапарта — мельчайшую из всех чаек, которую еще можно увидеть в подходящее время года у поросших тростником берегов Делавэра.[67]