(«
И она приземляется, плюх.
Лосось падает ПЛЮХ! обратно в реку, и всего Лоуренса тащит вперед, и он теперь в этом сражении показывает силу характера – обе его руки держат удилище, растянутое горизонтально, предплечья дрожат, рот искажен гримасой, которую Лоуренс изображает блестяще, когда пренебрегает опасностью и бросает вызов Богу и людям, а Уильям Уайлер почему-то сказал, что Лоуренс – не самый лучший актер из когда-либо живших.
И он тянет и кряхтит пуще прежнего, есть вспышки молний и есть Лоуренс, старающийся изо всех сил, но студия решает, что уже достаточно, и прекращает съемки на кадре, в котором Лоуренс вываживает пойманного лосося.
Впрочем, в фильме трудно передать, насколько это бесподобно. Помощник режиссера думал, что, возможно, должна быть еще одна рыба, которую Лоуренс поймал раньше, и можно бы для сравнения положить ее рядом, но помрежа никто не слушал, и было решено, что зрители просто поверят, что рыба была Большой, если и музыка к фильму, и молнии, и звуковые эффекты, и игра Лоуренса скажут, что так и есть.
Как бы то ни было, вот он добирается до берега. Взбирается наверх, падает, дождь лупит по-прежнему, Лоуренс извлекает крючок из пасти рыбы, держит ее, взвешивая в руках. Ну и ну! Смотрите-ка. Первоклассный Лосось, как сказали бутафоры, а они отклонили трех, и чтобы донести до всех мысль, что те три рыбешки были просто смешными, они раздобыли эту диковину и, глядя на нее, подняли вверх Большие пальцы.
Вот и все. Человек и Лосось. И вся мудрость, все знание, какие есть у рыбы, так или иначе переходят к человеку. Все секреты мира, все загадки случайностей и совпадений, власти, и силы, и окончательной капитуляции входят в него, и Дедушка отпускает лосося назад, в реку. Отпускает его восвояси, а сам, измученный, ложится плашмя, и вроде как плачет из-за всего, что не удалось в его жизни, и из-за того, что Бог так и не захотел явиться, и дождь стекает по его лицу. Светооператор щелкает выключателем, и Мервин делает музыку тише, так что, даже если вы в этот момент тупо уставились в свой попкорн, вы все равно знаете, что там, на экране, ваш родной человек испытывает муки чего-то вроде откровения.
В следующем кадре он пересекает поле.
Он идет в город. В город Трим в графстве Мит, но поскольку съемки идут в Голливуде, который даже не собирается быть похожим на Студию Илинг[192]
, то для сохранения грима дождь перестает лить.Как бы то ни было, вы не можете отвести взгляд от моего дедушки, которого играет наш парень Лоуренс. Он идет в город, к тому большому дому, где Мерл почти закончила возиться с Гримом и Костюмами. Чтобы не нарушать авторские права, сейчас мы не можем заставить ее произнести хоть строчку, но если ваше воображение потерпит неудачу и вы не в Пяти Процентах, то вперед – загружайте текст ее роли.
Свист. Взрыв. Шипение. С-с-с-с. Бах. Ш-ш-ш-ш.
Это не Германия вторгается в Польшу. Это Дедушка и Бабушка в усадьбе в Триме вечером в день Великого Улова, сентябрь 1939 год.
(К сожалению, Цензор вырезал любовную сцену. В то время в Ирландии не было любовных сцен. Большинство людей думало, что поцелуй и есть секс. Языки были пенисами. Разрешенными только для общения. Что, неудивительно, оказалось очень популярным.
Вы не верите мне, ну так навестите ирландский Комитет по Безнравственной Литературе[193]
, поприветствуйте тамошних парней. Ни одна женщина не была допущена к работе Цензором. Некоторые члены Комитета тайно надеялись, что Присутствие Женщин Вообще Не Будет Разрешено в Ирландии, и это было бы неплохо, за исключением досадной проблемы глаженья.)Итак, если хотите, создайте свою собственную сексуальную сцену.
Так или иначе, поступайте, как вам нравится. Пришел Доктор Махон, и мы должны объявить антракт.