История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима

Во время своих передвижений он был четыре раза переизбран консулом, сохраняя внешнюю законность власти. В 46 году сторонники Цезаря (и римляне, которые боялись их) согласились устроить ему в Риме триумф – церемонию, бывшую отзвуком древних этрусских обычаев. Статуи расставили по всему городу бок о бок со статуями древних царей. Ему позволили носить пурпурную мантию, его приветствовали церемониальным титулом Император; триумфальное шествие открывалось надписью, гласящей «Veni, vidi, vici!» («Пришел, увидел, победил!»)²⁹

После триумфа Цезарь принялся за работу по назначению магистратов, по созданию новых законов и по объединению органов власти, в результате которого Сенат, трибуны, Ассамб лея и Совет были соединены в одно целое. Конечно же, это происходило при поддержке армии, которая была к нему лояльна (он дал всем, кто сражался в галльских войнах, римское гражданство), и людей, которые все еще видели в нем своего благожелательного опекуна. Он даже изменил календарь, введя в него лишний день каждые четыре года – система високосных лет, которую мы используем сейчас. 46 год до н. э., год его величайшего общественного триумфа, был длиной 445 дней.

Вероятно, Сенат боялся как армии, так и общественного сопротивления. В 44 году он согласился назначить Цезаря пожизненным диктатором. Но это звание вовсе не равнялось царскому, а теперь стало ясно, что когда-то в молодости Цезарь позволил идее воцарения укорениться в его сознании.

15 февраля 44 года до н. э Марк Антоний подал судебный запрос о возложении короны на голову Цезаря. В качестве участника религиозного празднования Антоний нес на голове связанные диадему и лавровый венок. Он предложил его Цезарю, но толпа ответила лишь жидкими аплодисментами. Цезарь, учитывая настроение присутствующих, несколько раз оттолкнул убор, что вызвало взрыв веселья.

Римляне дали ясно понять, что они не хотят, чтобы Цезарь становился настоящим царем. Вероятно, слово царь[290] слишком сильно ассоциировалось с парфянами на востоке. Судя по всему, давнишняя идея о том, что Риму следует быть городом талантливых профессионалов, вела к отторжению римлянами идеи монархического наследования власти. Вдобавок Цезарь не имел законных сыновей (хотя Клеопатра родила от него сына, Птолемея XV Цезариона) – и в своем завещании назвал законным наследником восемнадцатилетнего племянника Октавиана, сына дочери своей сестры. Вскоре Сенат согласился, что Цезарь может носить корону – но только когда он вне Рима, сражается против Парфии. Дело в том, что существующее предание гласило: Парфию может завоевать только царь.

Вероятно, это была последняя соломинка для тех сенаторов, которые все больше беспокоились, что Республика потеряет даже свою полумифическую реальность. Эти враждебно настроенные сенаторы, к которым принадлежал даже двоюродный брат Цезаря Марк Брут (один из его наследников, названный в завещании), разработали план убийства пожизненного диктатора, когда он придет в Сенат в следующий раз, 15 марта 44 года до н. э.: на Мартовские иды. Все знали, что правая рука Цезаря Марк Антоний не присоединится к замышляемому убийству, и поэтому постарались задержать его в дверях, пока все свершится.

В биографии наследника Цезаря, Октавиана, греческий писатель Николай из Дамаска описывает это убийство максимально подробно и детализированно: