История Древнего Рима в биографиях

Строгие меры главнокомандующего произвели на солдат самое лучшее впечатление: они поняли, что во главе их стал истинно военный человек. Бездействие в армии прекратилось: тут точились мечи, там чистились шлемы, щиты, кирасы; одни примеряли вооружение и пробовали в нем гибкость своих членов, другие метали копья, третьи осматривали острие своих мечей; повсюду проявлялась воинственность, энергия, и можно было ожидать, что, в случае сражения, каждый выступит с твердой решимостью победить или умереть. Оба лагеря стояли друг против друга в Темпейской долине у горы Олимп, где Персей думал преградить римлянам переход из Фессалии в Македонию. Лагерь царя был укреплен самым старательным образом. Когда же Персей заметил, что с появлением нового полководца в римском лагере началась новая жизнь, то стал еще сильнее укрепляться и считал все предпринимавшиеся им меры недостаточно энергичными для борьбы с таким неприятелем. Несмотря на то, что с обеих сторон происходили такие усиленные приготовления, обе армии не вступали, однако, в бой довольно продолжительное время, и никогда еще, кажется, не случалось, чтобы две неприятельские армии так долго стояли друг против друга в таком спокойном положении. Так как прямое нападение на лагерь Персея представлялось слишком опасным, то Эмилий попытался обойти его с тыла окольной дорогой через горы, о которой он узнал через изменника. Совершить этот обход вызвались трибуны Сципион Назика, зять Сципиона Африканского, и старший сын Эмилия, Фабий Максим, бывший в то время еще совсем юношей. Во главе 5-тысячного избранного войска Эмилий приготовился к выступлению в Гераклеум, под предлогом намерения сесть там на корабли для опустошительного похода на македонский берег. Но как только наступила ночь, Назика с большими предосторожностями повернул в горы и благополучно достиг Пифиума, расположенного на Олимпе, на 6 тыс. футов над уровнем моря. Здесь он дал своим усталым войскам немного отдохнуть. Персей, которого в это время Эмилий отвлекал ложными нападениями, узнал о намерении римлян от одного перебежчика и поспешно отправил 12 тыс. человек для занятия высоты. По рассказу Полибия, этот отряд был застигнут римлянами во время сна и без труда сброшен вниз. Сам же Назика уведомлял в письме, что на высотах завязалась крайне ожесточенная и упорная битва, причем он сам убил копьем одного фракийского наемника, кинувшегося на него, и что, наконец, враги были сброшены, предводитель их, Милон, постыдно бежал без оружия и в одном нижнем белье.

Когда Персей узнал, что враги спустились в долину и обошли его лагерь, им овладел ужас, и он поспешил отступить в Македонию до самой Пидны. Тут, под стенами этого укрепленного города, решился он ожидать неприятеля и вступить с ним в решающее сражение.

Эмилий, соединившись с Назикой, двинулся прямо против неприятеля, но, увидав войска Персея, выставленные перед лагерем в боевом порядке, и убедившись, что они значительно превосходят численностью его армию, остановился в нерешительности, потому что не хотел втянуть своих усталых солдат в битву со свежими силами неприятеля. Но молодые знатные офицеры в его армии, и преимущественно Назика, были исполнены воинственного жара и настаивали тотчас же начать сражение для того, чтобы неприятель не успел выскользнуть из их рук. Консул отвечал Назике: «И я был некогда такого же мнения, как ты теперь, и как я думаю теперь, так будешь думать ты впоследствии. Долговременный опыт научил меня, когда следует драться и когда нужно воздерживаться от битвы. На виду у стоящего перед нами врага я не могу теперь же разъяснить тебе, по каким причинам нахожу более целесообразным сегодня остаться спокойным; поэтому спроси меня в другой раз; теперь же удовольствуйся ответом старого полководца». Юноша замолчал и подчинился, После этого Эмилий, замаскировав свои действия от неприятеля, беспрепятственно разбил лагерь.

Вслед за тем трибун второго легиона, Гай Сулпиций Галл, созвал с разрешения консула всех солдат и объявил им, что следующей ночью между вторым и четвертым часом затмится луна; при этом он объяснил им, что так как затмение происходит по законам природы, в известное время, то его можно заранее предвидеть и предсказать, и поэтому солдаты не должны смотреть на это естественное и необходимое явление как на неблагоприятное предзнаменование и тревожиться им. Затмение, действительно, случилось в указанное время (это было в ночь на 4 сентября по римскому календарю, 22 июня по календарю юлианскому), и римские солдаты, удивляясь мудрости Галла, наблюдали его без всякого страха; напротив, македоняне страшно испугались и объясняли себе исчезновение луны предзнаменованием погибели их царства и царя. Лагерь огласился криками скорби и отчаяния, продолжавшимися до тех пор, пока луна снова не появилась на небе.